Другая история Руси. От Европы до Монголии

Калюжный Дмитрий Витальевич

3. Почему русские священники в летописях всегда называются попами (древнерусское попъ), как по-английски и до сих пор называется римский папа «pope», да и само русское название «поп», очевидно, лишь искажение слова папа? Ведь если б священники пришли к нам из Византии, то они и назывались бы, как и там, только иереями. Название поп сохраняется и сейчас в народе и в светских отношениях!

4. Почему русское слово пост (старославянское постъ) того же корня, как немецкое fasten,

английское fas, латинское fasti — судебные дни, тогда как по-гречески пост называется нестейя?

5. Почему русское слово алтарь происходит от латинского altarium (по-немецки и по-французски altar), а не от греческого бомос?

6. Почему в староцерковном языке вместо слова уксус употребляется слово оцет (старославянское оцьт) от латинского acetum, тогда как по-гречески уксус прямо и называется оксос, как сейчас по-русски.

7. Почему язычник назывался у нас поганин (откуда слово поганый), от латинского paganus, (английское pagan), тогда как по-гречески язычник называется этникос?

8. Почему причащение называлось русскими христианами комокати (латинское communicate, французское communier), тогда как по-гречески причащение называлось койнония?

9. Почему вещество для церковного каждения называется ладан, по-старославянски аданум, от латинского слова adanum (корень audo, восхваляю), тогда как по-гречески оно называется либанос?

10. Почему полоса материи, надеваемая диаконом при служении, называется орарь от латинского orarium, полотенце?

11. Почему слово вино, употребляемое при причащении, происходит от латинского vinum, а не от греческого ойнос?

12. Почему, наконец, само слово вера происходит у нас от латинского слова vera, то есть «Истина», откуда и французское verite, а не от греческого докса?

Можно долго продолжать список латинских слов, если еще учесть, что многие христианские слова и имена, имеющие греческие корни, все же могли попасть к нам не от греков, а от латинян, так как они имеются и в латинской Библии, например: angelus, apostolus, daemon, diabolus…

Всё это, конечно, не дает оснований для вывода, что Русь получила крещение от Ватикана. Могло быть так, а могло быть иначе. Но приведенные факты подтверждают наш вывод, что во все время крестовых походов Русь была в унии (союзе) с латинской церковью… впрочем, об этом мы еще поговорим. А пока продолжим наш маленький вопросник:

13. Как попала в славянскую и в русскую Библию 3-я книга Ездры? Ведь нет ее ни на греческом, ни на еврейском языке; она есть только у католиков на языке латинском.

14. Почему в историях Киевского и других княжеств во времена крестовых походов не встречается ни одного князя с именем знаменитых греческих святых, если они крестились по обряду Византийской церкви (как практиковалось потом в Московской России), а только почти одни славянские имена: Владимир, Святослав, Ярослав, Всеволод и так далее, как было в униатских славянских государствах? Ведь славянских имен нет в греческих святцах. А у нас, между тем, даже Владимир и Ольга не называются своими крестными именами!

15. В наших славянских

«Четьи минеях» почти половина имен святых носят латинские или славянские имена (Август, Агриппина, Аквилина, Вера, Надежда, Любовь, Владимир, Всеволод, Вячеслав, Роман, Константин, etс.), а другая половина представлена с незапамятных времен латинянами же с еврейскими и греческими прозвищами (Александр, Алексей, Яков, Матвей и подобные). Понятно, что и греческие имена могли попасть к нам из латинских же первоисточников, наравне с еврейскими. Ведь исключительно греческих имен, не употребляемых вообще в латинских святцах, не встречается у нас почти ни одного.

16. Полагают, что слова «Библия» и «Евангелие» у нас греческие, но они были еще задолго до нас адаптированы латинистами в их ономастику, а потому от них же могли перейти и к нам, а не непосредственно от греков, как это нам внушили.

Можно счесть доказательством перевода Библии на славянский язык с греческого книгу Есфирь. В ее в переводе есть значительные вставки, сделанные греками. Но не вошли ли они сюда уже после того, как московский патриарх Никон (1652–1681) постановил соборно в 1654 году исправить все богослужебные книги по собранным им греческим рукописям? И не могли ли эти поправки войти даже и в староверские книги, так как раскол в России возник по чисто внешним признакам: из-за приказания креститься тремя пальцами вместо прежних двух, и из-за изменения первоначальной орфографии имени Исуса в Иисуса.

И тут опять недоумение: ведь если до реформы Никона писали Исус, как это употреблено в Суздальской летописи, то каким же чудом в Лаврентьевском и Радзивиловском списках употребляется уже после-Никоновская орфография, как будто эти списки составлены не ранее конца XVII века?!

Славянская Библия

Все русские богослужебные книги несут на себе «латинскую» печать. Только одно Остромирово евангелие содержит резкие признаки перевода с греческого; в нем остались не переведенными даже целые греческие фразы. Говорят, что его списал с какого-то старого текста (или перевел сам?) в 1056 году, еще до крестовых походов, новгородский диакон Григорий для новгородского же посадника Остромира и в нем, например, в 12-й главе Евангелия от Иоанна (12,3) вместо современного русского перевода: «Мария взяла фунт мюра нардового чистого», читаем «Мария приемши литру мюра нарда пистикию», то есть оставлено без перевода греческое выражение «лютран мюру нарду пистикес» — литр мюра (из) нарда чистого. [42]

42

В современном переводе: «Мария взяла полмеры нардового драгоценного благовония, сделанного из чистого мирра…»

Одной такой фразы, конечно, уже достаточно, чтоб сказать, что этот перевод был сделан с греческого текста. Но «Остромирово евангелие» ведь и стоит особо по своему языку. На оказавшуюся же на нем приписку «от 1056 года» едва ли можно положиться, так как отмечено в его языке достаточно руссицизмов, а потому возможно допустить, что и перевод этот был сделан попавшим в Новгород болгарином уже при Иоанне III или даже позднее.

Кроме того, и в самом «Кирилло-Мефодиевском» переводе Евангелий исследователи нашли очень много среднеевропейских готских слов и готских выражений в тех же самых местах текста, что и в отрывках переводов Ульфилы, важнейшим образчиком которых является «Серебряный кодекс», хранящийся в Швеции в Упсальской Университетской библиотеке.