Другая история войн. От палок до бомбард
Шрифт:
В XVI–XVII веках в результате филологической деятельности некоторых представителей Ренессанса прижилось понятие «средние века», подразумевающее сразу чуть ли не тысячу лет. Так и получилось, что Лаоник Халкокондил в середине XV века имел образцом творчество Фукидида (якобы ок. 460–400 до н. э., линия № 5), античного автора XIII века; Тит Ливий тоже следовал за ним.
Византийский историк Лаоник Халкокондил (ок. 1430 — ок. 1490) дал в своем сочинении интересное описание жизни многих народов, а особенно подробно — на Балканах и в Малой Азии. Свободный от чинопочитания византийских императоров и христианских владык, Лаоник достаточно беспристрастен, хотя не все его сообщения точны. Нам же наиболее важно, насколько свободно он владеет словом.
Тут мы приводим его рассказ о походе турок в 1450–1451 годах на албанцев, поднявших во главе со Скандербегом восстание против поработителей.
Лаоник Халкокондил.
«Итак… с наступлением лета император (турецкий султан Мурад II, 1421–1451 годы. — Авт.) выступил против сына Ивана Скандербега, который еще ребенком прибыл ко двору императора, стал его любимцем, но бежал в свою родную страну, женился на дочери Арианита [42] и открыто воевал с императором, ни дани не уплачивая императору, ни ко двору не являясь, ли на увещания не склоняясь. Собрав поэтому все свои войска и из Азии, и из Европы, император выступил на страну Ивана и, когда достиг ее, вторгся в нее. Посылаемые им войска, поджигая все, что возможно поджечь, палили деревни, поля и имущество и уничтожали все, находящееся там. Скандербег же и выдающиеся албанцы тайно отправили жен и детей в земли венецианцев, на побережье Ионического моря. Сами же, бродя кругом, переходили из одной области в другую, если их просили об этом их города, и оставались в горах, которые простираются над их страной до самого Иония. Мурад осадил прежде всего Сфетию, объявив жителям, что если они сдадут город, то могут уйти, куда каждый пожелает. Но те не согласились. Тогда он бросил на штурм янычар, взял город силой, поработил жителей, а мужчин всех перебил. Затем, подойдя к Гетии, он занял ее, ибо жители сдались, и, обратив их в рабство, повел войска на Крую, самый выдающийся из городов страны албанцев, расположенный в очень укрепленном месте. Приступив к нему, он осадил его, ударил в стену таранами и низверг значительную ее часть. После этого, надеясь взять город, он штурмовал его с янычарами, но не мог захватить и отвел войско, ибо год уже кончался, и наступившая зима угнетала воинов… А на другой год снова, объявив о сборе войска, выступил против Скандербега…»
42
Арианит — знатный албанец, тесть Скандербега, руководитель восстания против турок в 1448 году.
Мнения о творчестве Лаоника, которые можно найти у литературоведов, поразительным образом подтверждают нашу версию хронологии. Например, утверждается:
«Знаменательно, что Халкокондил говорит об „эллинах“, а не о „ромеях…“»
Или:
«Он продолжает переименовывать русских — в „сарматов“, сербов — в „трибаллов“, болгар — в „мидян“, татар — в „скифов“ и т. п.»
Или такое мнение — о другом летописце того времени, Кривотуле с острова Имвроса:
«…Он воспроизводит взятые у Фукидида парадигмы изложения (подчас прямо вставляя в свой текст выдержки из античного историка)».
И затем:
«Османы оказываются у Кривотула потомками Персея и Даная, а стало быть — исконными эллинами»; «Мекмед II… выступает в своей войне с эллинами как мститель за гомерову Трою».
Дадим слово Лудовико Ариосто (1474–1547, линия № 7–8). Всё перемешалось в его стихотворении, — мавры мстят императору Карлу за смерть римского императора Трояна, здесь же воюют потомки Геркулеса:
Дам, рыцарей, оружие, влюбленностьИ подвиги, и доблесть я поюВремен, когда, презревши отдаленность,Стремили мавры за ладьей ладьюНа Францию; вела их разъяренностьВладыки Аграманта, чтоб в боюСмять Карла-императора и рьяноОтмстить ему за смерть отца — Трояна.И о Роланде в песне расскажу яБезвестное и прозе и стихам:Как от любви безумствовал, бушуя,Еще недавно равный мудрецам, —Все это я исполню, торжествуя.Коль бедный разум сохраню я сам,Уже едва ль оставленный мне тою,Что не Роландом завладела — мною.Потомок Геркулеса благородный,Краса и гордость века — Ипполит,Прими…Завершается XV век (линия № 7), начинается век XVI (линия № 8). Один из самых знаменитых писателей этой эпохи Николо Макиавелли сообщает о поражении от Ганнибала при Каннах (216 до н. э., линия № 7) во Второй Пунической войне. Всё в его текстах — иносказания. Он пишет про Рим и тут же про римскую Церковь. Он не приводит ни одной (!) даты.
«От Тарквинцев до Гракхов — а их разделяет более трехсот лет — смуты в Риме очень редко приводили к изгнаниям, и еще реже к кровопролитию», и т. п.
Имеются в виду триста лет с XI по XIV век? Или это просто мифическая цифра?
А вот заявление о влиянии Рима, который легко отождествляется с римской Церковью:
«В древние времена (какие?) тому было немало примеров. Так, при помощи Карла Великого Церковь прогнала лангобардов, бывших чуть ли не королями всей Италии. В наше время она подорвала венецианцев с помощью французов, а потом прогнала французов с помощью швейцарцев».
Или:
«Многие римляне, после того как нашествие французов опустошило их родину, переселились в Вейи, вопреки постановлению и предписанию Сената».
Комментаторы тут же поправляют: «Макиавелли… сознательно допускал анахронизм, именуя галлов французами: это надо было ему для подчеркивания параллели между галльским нашествием на Древний Рим и походам Карла VIII в Италию». Ну, когда же это кончится?!
«…Сама доблесть, которая прежде помещалась в Ассирии, переместилась в Мидию, затем в Персию, а из нее перешла в Италию и Рим».
Перечисляя «древние царства», Макиавелли пропускает Македонию. Видимо, и Македония и Италия означало тогда одно и то же — Ромею XIV века, ибо эти земли входили в состав империи.
А в некоторых местах (и это ни для кого не секрет) Макиавелли дополняет Тита Ливия, то есть история, описанная Ливием, известна ему не хуже, чем самому Ливию! Причем сначала средневековые хронологи «вычислили», что Тит Ливий жил в I–II веках н. э., а потом они «поправились», и теперь считается, что он жил в I веке до н. э. Это тоже надо иметь в виду, когда в истории что-то не сходится.
Гербы и флаги [43]
Как бы мы ни относились нынче к рыцарству, но было то время, и в нем жили люди. Мы теперь можем, при желании, посмеяться над их нелепыми одеждами и прическами, перьями на шлемах, «технической отсталостью», суевериями и гербами. Но они относились совершенно серьезно и к Богу, и к правилам чести, и к принятой символике.
43
Из книги «Другая история искусства».
И мода того времени не казалась им смешной. Они, скорее, посмеялись бы над нами.
Но учитываем ли мы условия той культуры, в которых они жили? Не всегда. Ю. В. Арсеньев пишет в книге «Геральдика» (1904):
«Еще весьма недавно научное понятие об „истории“ ограничивалось одною лишь „политическою“ ее частью, причем совсем не обращалось внимания на ее археологическое значение, на изучение специально исторических вопросов и местных бытовых условий. Понятие о культурной истории долгое время совершенно отсутствовало в науке».
«Еще совсем недавно»! — надо полагать, в XIX веке не обращали внимания на исторические источники, а ведь история была уже в основном написана! — но геральдика не воспринималась как научная дисциплина.
Что такое геральдика, и почему к ней следует относиться как к строгой науке? «Геральдика есть познание правил изображения гербов и пользования ими», — пишет Арсеньев. Дело в том, что средневековый человек отнюдь не был глупцом. Ему не хватало знаний в той или иной области, но в том, в чем он хорошо разбирался, он не делал глупостей. А в гербоведении, правилах составления гербов, он разбирался, — в отличие от нашего современника.