Другая половина могилы
Шрифт:
Кости подавил усмешку. Она подумала, что он нападет на нее во время сна? Это было не в его духе.
— Почему я не в больнице? — спросила она с тревогой.
Кости медленно сел, стараясь не напугать ее.
— Я тебя вылечил.
Она побледнела, прижав пальцы к горлу. Словно она могла проснуться вампиром и не понять этого сразу.
— Каким образом? — потребовала она. — Как ты меня вылечил?
Он откинулся назад.
— Кровь, конечно. А как же еще?
Она побледнела еще сильнее, если такое вообще было возможно.
— Говори, что ты со мной сделал!
Он подавил порыв утешить ее и закатил глаза.
Кэт пристально следила за каждым его движением, ее тело напряглось и приготовилось к бою, а пульс ускорился. Желая показать, что он не собирается причинять ей вреда, Кости взбил подушку и устроился поудобнее.
— Угостил тебя несколькими каплями своей крови, — сказал он нейтральным тоном. — Решил, что тебе много не нужно, раз ты полукровка. Ты, наверно, и сама бы скоро поправилась, но, с другой стороны, тебе досталась основательная трепка. Сама виновата, конечно, раз напросилась на этот дурацкий поединок, — добавил он, просто чтобы позлить ее.
Кости мог вынести ее гнев, но ее страх подействовал на него неожиданным образом. Эти ощущения были слишком новыми.
— А теперь, извини, уже день, и я ужасно устал. К тому же из-за всех этих дел так и остался голодным, — произнес он, безуспешно пытаясь вызвать ее гнев.
Казалось, она едва расслышала последнюю часть.
— Разве кровь вампиров лечит? — спросила девушка шокированным тоном.
Он прикрыл глаза.
— А ты что, не знала? Бог мой, мало же ты знаешь о собственной родне.
— Такие, как ты, мне не родня! — моментально выпалила она.
Как и человеческий род. В конце концов, ей придется с этим смириться.
— Будь по-твоему, Котенок, — коротко ответил он.
На мгновение она замолчала. Он подавил желание открыть глаза, чтобы не рассматривать ее взъерошенные после сна темно-рыжие волосы. Или темные, словно надвигающаяся буря, глаза. Или изящный изгиб шеи, мягкие округлости грудей и аппетитный зад, которым она невольно прижималась к нему раньше…
— А если бы крови было больше, я бы превратилась?
К счастью, вопрос прервал его размышления, иначе ему пришлось бы прикрыть бедра одеялом.
— Сколько для этого надо? — продолжала она.
Кости осторожно приоткрыл один глаз. Это было все, на что он осмелился, учитывая ход своих предыдущих мыслей.
— На сегодня урок окончен, милая, — злобно рявкнул он. — Я хочу спать. А ты заткнись. Когда высплюсь, растолкую тебе все в подробностях — займусь твоей подготовкой. А пока дай поспать!
Она раздраженно выпрямилась.
— Покажи, как отсюда выйти, и спи сколько хочешь!
Он презрительно фыркнул:
— Ну, еще бы! Может, тебе и оружие вернуть, а потом закрыть глаза и ждать, пока ты понаделаешь во мне дырок?
Она быстро отвела взгляд.
Кости едва удержался, чтобы снова не фыркнуть. Именно об этом она и
— Не дождешься! — продолжил он более жестким тоном. — Ты останешься здесь, пока я тебя не выпущу. И не пытайся удрать, все равно не выйдет. А теперь лучше бы ты не мешала спать, а то мне скоро захочется позавтракать. Поняла?
Он решительно закрыл глаза, желая подчеркнуть сказанное, но все же услышал, как она испуганно вздохнула.
— Не буду я с тобой спать!
«Пока нет, Котенок, но если я добьюсь своего, этот день не заставит себя долго ждать». Он молча сдернул одеяло и кинул ей прямо в лицо, замечая сквозь полуопущенные ресницы, что она даже не уклонилась. Черт побери, этой женщине еще многому предстоит научиться.
— Тогда спи на полу. Тем более у тебя привычка тянуть одеяло на себя.
Следующие полчаса он слушал, как она наматывала круги по помещению, словно в поисках более мягкого местечка. Но все напрасно. Пол пещеры состоял из твердого известняка, а не из грязи. Проглотит ли она свою гордость и ненависть, чтобы разделить с ним огромную кровать?
Оказалось, нет. В конце концов, она улеглась на одном месте, а ее дыхание стало ровным и глубоким. Затем комнату наполнил храп.
У Кости дрогнули губы. Каким-то непостижимым образом, несмотря на все его усилия избегать этого чувства в течение почти двухсот пятидесяти лет, теперь он был по уши влюблен в чопорную убийцу-полукровку, которая ненавидела весь его род и имела привычку громко храпеть. Подходящая расплата за его многочисленные грехи.
Интересно, как отреагирует Чарльз. Его лучший друг просто умрет со смеху.
Но для начала следует показать, что вампиры — это нечто гораздо большее, чем ей сейчас кажется. Пока Кэт не узнает этого, она будет продолжать ненавидеть его… и саму себя.
Да, это означало перевернуть всю свою жизнь с ног на голову, но вызванные ею чувства не оставляли ему выбора. Неудивительно, что во всех песнях и стихах авторы превозносили подобное. К собственному удивлению, Кости тоже захотелось поведать о своих чувствах всему миру, включая одну храпящую рыжеволосую девушку, которая не замедлила бы достать свой кол, если бы имела хоть малейшее представление, что творится у него в голове.
Но нет, он ничего ей не расскажет. Вместо этого он станет строгим учителем, который обучит ее выживать в трудных условиях, ведь иначе она умрет с ее нынешними, недостаточно развитыми навыками. Остальным же придется подождать, пока она не посмотрит на него и не увидит мужчину вместо чудовища… заодно разглядев в себе женщину, а не средство для искупления грехов.
На это потребуется время и серьезные усилия. А пока он приобретет новый для себя опыт — воздержание. Кости искоса взглянул на свою правую руку. «Мы с тобой скоро станем намного ближе, приятель».