Другая принцесса Лея
Шрифт:
— Да, сэр!
— Ваши руки, принцесса Лея. — Агент потребовал меня вытянуть руки и со знанием дела защелкнул на моих запястьях наручники, несмотря на протест капитана. Обе стороны во мнениях не сошлись. Капитан был зол, а агенты ИСБ просто выполняли свою работу. Мне показали ордер на арест, заверенный нотариально главой разведки Армандом Айсардом. Что может быть хуже, чем быть заклейменной по ошибке? Кому-то не терпелось меня убрать с политической арены.
Заклеймённая
В отделении полиции, куда я была доставлена
Мне даже не дали переодеться, привести себя в порядок. Капитан остался разбираться с офицерами правопорядка, а я подумала, что даже здесь у них неразбериха полнейшая. По мне так просто нельзя человека обвинять в чем-то, без веских доказательств.
В половине двенадцатого ночи в изолятор открылась дверь, и вошел солдат, который принес мне еду. Извинился за причиненные неудобства и вышел. Есть не хотелось. Только пить. А ещё хотелось принять душ и переодеться.
Я вздохнула, села на жестко застеленную кровать, спиной к серому прохладному пластику стены. К утру в изолятор откатилась дверь. По хронометру, что висел над входом, я поняла, что время близилось к половине пятого. На пороге стоял отец. Он в два шага достиг моей кровати.
— Лея, идём.
Как ребёнка, он едва ли не за руку меня вывел из заключения, проталкивая вперед себя. Я давила зевоту и тёрла глаза. Вокруг толпились офицеры разведки, но солдаты личной охраны Вейдера их оттесняли. На улице я увидела капитана Уайса. Он мне кивнул, как и я ему. Дорога домой заняла меньше времени. Воздушный поток был перекрыт на время. Если бы кто и хотел возмутиться, то воздержался. До самой штаб-квартиры мы с отцом не проронил ни звука.
Уже по прибытии, первым делом я отправилась в душ, потом переоделась в свежую одежду и ничуть не удивилась, что в гостиной стоял Вейдер, поглядывая на радужное напольное покрытие, не пачкая шкуру сапогами.
— Тебе что-нибудь говорили, предъявляли обвинения? — спросил он, переходя к главному.
— Нет. Я до сих пор не в курсе, — ответила я, присаживаясь на диван, продолжая сушить мокрые волосы полотенцем.
— Убит мофф Статтате.
— Полагаешь, я знаю всех моффов Галактической Империи? — продолжая сушить волосы, вскинула взгляд на Вейдера. Он ступил на радужную шкуру, чтобы напротив моих глаз остановить свою руку. В раскрытой ладони лежал мини голографический передатчик. Изображение моффа было трёхмерным, застывшим.
— Статтате контролировал сектор Лоталла. Он был найден позавчера вечером в доме с перерезанным горлом. На столе в его кабинете лежали компрометирующие письма, написанные тобой, с подписью и печатью дома Органы. На стене строчка из письма, написанная его кровью гласила: «За ваши злодеяния воздастся вам!». Принцесса альдераанская, Лея Органа.
Я застыла. Сглотнула и подняла взгляд на отца.
— Я перечитал эти письма, — нарушил моё молчание Вейдер.
Я посмотрела на радужную шкуру, на широкие ступни имперских сапог, примявших высокий шерстяной покров.
— Это старые письма. А ты на дату не посмотрел? — поднялась я, с раздражением сбрасывая с плеч полотенце.
— Дата свежая.
— Неправда. Это было три с половиной года назад. Да, я писала ему гневные письма, потому что он задержал мои корабли с гуманитарной доставкой на Лоталл, что было не приемлемо.
— Лея.
Вейдер склонил голову, словно бы укоряя меня за ложь.
— Ладно. — Сдалась я, выдохнув. — Это была маленькая ложь во спасение. Конечно, никакого гуманитарного груза там не было. Нужно было обойти систему охраны. Корабли всё равно присоединились к флоту Альянса. Но те письма — это была просто игра. Мне было шестнадцать. Я — сенатор. Пересмотри мои пламенные речи здесь в Сенате. Многое, сказанное мной — простое ребячество.
Я глянула на Вейдера. Тот хмыкнул.
— И не надо так смотреть на меня. Я писала те письма, но я не убивала моффа.
— Но все улики указывают на твою причастность к делу об убийстве.
— А вот ответь мне на вопрос, папа, как я могла что-то кому-то приказать, если я более трёх месяцев, с момента, как попала на Набу, не выходила на связь? — Я развела руками в стороны. — Вот как, скажи мне?
— С этим вопросом придется разобраться, — ответил он.
— Я отвечаю за свои слова. Я. Не. Убивала. Моффа. Статтате. И. Не. Отдавала. Такого. Приказа. — Отчеканила я каждое слово, глядя в тёмные окуляры маски в упор. — На Набу Старкиллер был со мной каждую минуту. Здесь — капитан Райт. Я не связывалась с Альянсом давно. Я потеряла с ними всякую связь, — честно призналась я.
Отец молчал.
— Я понимаю, что полно тех, кто меня ненавидит. Вся Империя. Возможно кто-то ещё. Но я чиста. Клянусь тебе.
— Лорд Вейдер. Вам срочное сообщение.
Наше уединение нарушил штурмовик из его подразделения, который явился со срочным донесением. Он только передал код и вышел. Отец набрал его на своём передающем устройстве и резко смахнул запись в центр комнаты. Голографическое изображение расправилось в объемную подвижную картинку. Женский закадровый голос вещал едва ли не истеричным голосом, пытаясь перекричать вой толпы, звуки сирен и спецтехники. Здание на оживлённой улице сложилось пополам. Чёрный дым тянулся в небо. Вокруг царила паника, крик, плач, стенания. Выносили детей на руках военные врачи, гражданские. Оцепление сдерживало зевак и СМИ; пожарные расчеты тушили пламя нижних этажей, поливая обильной пеной остатки того, что ещё вчера было Музеем изобразительных искусств в Коронет-сити на Кореллии.