Другая жизнь
Шрифт:
Так и этому необыкновенному лету, я думаю, мало кто придавал тогда какое-нибудь глубокое значение. Лето как лето, просто пришло его время, оно настало, и что может быть обычнее, чем лето?
За Алексом Мартином практически никто не следил, а потому он в один момент просто безобразно подстриг чуть ли весь чудесный сад при особняке. И вся и без того загруженная работой съемочная группа еще два дня должна была привязывать дополнительные ветки к деревьям и наращивать кусты и цветы.
Камилла тоже не теряла времени даром и переругалась
— Что с тобой, Камилла? — спросил ее обеспокоенный дедушка Ичи.
Камилла ушла в свою гримерную, хлопнув дверью, и чуть ли не в первый раз в жизни ничего не стала объяснять дедушке Ичи.
— Она устала от неопределенности, — обрисовал сам себе ситуацию дедушка Ичи.
— Назначим свадьбу сразу после съемок фильма, — сказал дедушке Ичи молодой жених Артуро.
Это было невероятно, но они были уверены, что это разом решит все их проблемы.
Как я уже говорила, график съемок менялся чуть ли не ежечасно. Даже Эйб Робинсон не знал, какую сцену они будут снимать в следующий раз.
Даг Хауэр. Когда он выходил на съемочную площадку, вставало солнце, сияли звезды, мир замирал вокруг.
— Нельзя относиться к человеку как к божеству, — сказала мне Камилла, — подумай, как ты будешь жить дальше, когда он уедет.
— Я буду жить точно так же, как жила до этого, — сказала я, — ничего в моей жизни не изменится.
— Почему ты никогда не рассказывала мне о том, как ты к нему относишься?
— Я не думала, что это будет для кого-то важно.
— Но ведь мы подруги, — напомнила Камилла.
— Он всего-навсего какой-то актер, — сказала я, — ты бы мне просто не поверила.
— Но ты же никогда и не видела его так близко, как сейчас.
— Это совершенно не важно, я думаю о нем с самого детства. А что я могла понимать в этом своем безоблачном детстве?
— Но ведь ему очень много лет, и он уже вряд ли что-нибудь изменит в своей жизни.
— Это тоже совершенно не важно, — сказала я. — Просто там, где он, — всегда солнце, и только за ним я пошла бы без оглядки на край света. Да только это все интересно лишь мне одной и больше никому.
Через пару недель беспрерывных съемок Эйб Робинсон и Люк Беррер отсняли уже много материала.
— У нас в фильме должна быть постоянная игра мысли, весь фильм должен быть насыщен невероятными диалогами, — сказал всем Эйб Робинсон.
— Не выйдет, — сказали ему Джек Марлин и Люк Беррер.
— Но почему? — не понял Эйб Робинсон.
— Главный герой не потянет, — объяснил Джек Марлин.
— Что не потянет? — не понял Эйб Робинсон.
— Невероятные диалоги, — уточнил Люк Беррер.
— Ну что вы все к нему привязались? — сказал Джефф Дармер.
— А вы у него спрашивали, он хоть пару книг за свою жизнь прочел? — тут же спросили Джек Марлин и Люк Беррер.
— Ну, думаю, что уж пару книг-то
— Ага, — сказал Джек Марлин, — в тюремной камере, когда отсиживал две недели за мелкое хулиганство.
— С чего вы взяли, что он сидел за мелкое хулиганство? — не понял Эйб Робинсон.
— Ну хоть что-то в его биографии должно быть занимательное, — объяснил Эйбу Робинсону Люк Беррер.
— Что вы привязались к человеку? Конечно, в его жизни было много занимательного, ведь он даже женат! — сказал Джефф Дармер.
— Ну и что? — не унимался Джек Марлин. — Да у нас полмира женаты таким образом. Лишь бы жениться!
Но так или иначе, к середине лета неуклюжий Алекс Мартин освоился с окружающей его действительностью, и ему тоже иногда доверяли сказать что-нибудь «от себя». И не всегда это были такие уж глупые и нелепые мысли.
А в один прекрасный и солнечный день Алекс Мартин и вовсе потряс весь творческий и технический съемочный коллектив. Он пришел на съемки и сказал всем, что он — кельт.
И вся съемочная группа побросала свои дела и тесной толпой собралась вокруг белокурого Алекса Мартина. Кто-то трогал его пальцем, кто-то пристально разглядывал черты лица.
— Черт его знает, — сказала сама себе в тот день съемочная группа, — все может быть.
Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер приехали в тот день на съемки несколько позже, чем обычно. И они не поняли, почему вокруг главного героя собралась такая большая толпа. Быть может, он сегодня с утра пораньше где-нибудь упал и сильно ушибся?
Но с пышущим здоровьем Алексом Мартином сегодня, а впрочем, как и всегда, ничего такого особенного не случилось. Просто, как объяснила Эйбу Робинсону и всем прочим съемочная группа, с сегодняшнего дня он был — кельт.
Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер почему-то очень обрадовались этому обстоятельству. И они тоже окружили Алекса Мартина и тоже стали его трогать и внимательно рассматривать.
— Кельт? — радостно спросил Алекса Мартина Эйб Робинсон, — кельт из Уэльса?
— Да, — важно ответил Алекс Мартин, — валийский кельт. Нас даже римляне в свое время не покорили.
— А валийский язык ты знаешь? — с восторгом спросил Алекса Мартина Джефф Дармер.
— Какой язык? — не понял Алекс Мартин.
И все присутствующие только развели руками. Так в тот же прекрасный, солнечный и увлекательный день съемочная группа этого необычного фильма вновь потеряла к своему главному герою весь интерес.
15
Киностудия братьев Тернеров почти не тратилась на декорации в фильме, роскошный особняк и так был до отказа уставлен превосходной мебелью не хуже любого государственного музея. И после съемок мы обычно мило сидели на больших красивых диванах и пили кофе за антикварными столами.