Другая жизнь
Шрифт:
– Да, ваша светлость.
– Ну же, Кузнец, не узнаю вас… Уже вечер, и мне хочется встретить его в ванне с лепестками синего лотоса, а не за этим, хотя и правда красивым столом с бумагами.
– Ваш супруг любил этот стол. Один купец приехал с юга. В одном городке на ярмарке он увидел вашего покойного мужа.
– Не поняла.
– Он увидел человека, как две капли воды – так он сказал – похожего на покойного герцога.
– Это бывает, Кузнец. Или герцог погулял на стороне. Вы это хотите сказать,
– Что вы, ваша светлость… Я попросил купца подробно описать этого человека. Среагировал он сначала на голос. Командир отряда наемников отдавал приказы своим людям, и купец, а он раньше служил под командой герцога, решил, что он снова в гвардии, и чуть не встал в строй. Голос вашего мужа…
– Давайте факты, Кузнец.
– Извините, ваша светлость. Отряд наемников. Не бандиты, а свободный отряд. Командир. Высокий, русый, зеленоватые глаза. Очень суровый. Огромный авторитет в том городке. Про отряд и говорить нечего. Все команды выполняются бегом, и чувствуется, что не от страха перед ним, а из-за огромного уважения. Когда купец увидел его вечером в таверне, он был одет в старую университетскую куртку.
– Ха! Возраст?
– Лет сорок, ваша светлость.
– Это очень интересно, но пять лет прошло, Кузнец… Ты хочешь, чтобы я опять рыдала?
– Ваша светлость, вы знаете: я лично оторву голову любому, из-за кого вы, ваша светлость, даже просто нахмуритесь, включая и себя самого. Это не все.
– Имя?
– Нет, там все просто. В отряде его зовут Старшой.
– Что же еще?
– С ним была женщина. Не в отряде, а в таверне, в которой он живет. Купец сказал, что она выглядела очень счастливой. И влюбленной.
– В него.
– Да, ваша светлость.
– И? Пока ничего удивительного. Я сама влюбилась в такого мужчину как раз сорок лет назад.
– Я попросил описать и ее.
– Неужели она похожа на меня, Кузнец?
– Нет, ваша светлость. Но тоже очень красивая.
– Мне что, вытаскивать все из тебя клещами, Кузнец? Я смогу, ты знаешь.
– Я знаю, ваша светлость. Был бал… простите, ваша светлость – деревенские танцы, по случаю приема у местного графа.
– Там есть графы?
– В провинциях есть и свои графы, и бароны, и даже…
– Я поняла, дальше. Приказать принести для тебя что-нибудь, промочить горло, Кузнец?
– Лучше, чтобы это знали только вы и я, ваша светлость. Купец уехал на корабле в Антар, это минимум полгода. Так вот. Во время этих танцев на девушке…
– Девушка? Она так молода?
– Виноват, ваша светлость, на этой молодой женщине было очень дорогое для тех мест жемчужное ожерелье.
– Лучше моего?
– Что вы, ваша светлость… ваши ожерелья прекрасны и дороги даже для этих мест.
– Так в чем дело?
– Кроме ожерелья, на шее у нее
– Простой, золотой… да ты поэт, Кузнец!
– На веревочке висел амулет. Четверть бронзового круга. Да-да, ваша светлость. По описанию – такой же, как тот амулет, что висит на вашей прекрасной шее. Только надпись другая. Слово «Живы», написанное старым благородным шрифтом.
– Вы уверены в этом, Кузнец?
– Про такие амулеты из еще дышащих знают только трое: вы, ваша светлость, я и старая няня. Так что стоит призадуматься. Амулет могли украсть, найти и прочее. Но человек, и голосом и лицом похожий на вашего мужа…
– Ты хочешь сказать, что пять лет назад в этой проклятой деревне он остался жив?!
– Он мог уйти раньше, он мог прятаться, не знаю, для чего, но мог. Он мог броситься в погоню.
– Почему он не вернулся сюда, в столицу?
– Зачем? Он и уехал тогда, так как боялся, что будет напоминать вам, ваша светлость, о потерянном сыне. Он же не знает, что настоящий сын – это…
– Нет, не знает, никто не знает, Кузнец. И пусть дальше никто не знает. Не все счета закрыты. Что еще? Детали.
– Купец описал городок, сам отряд. Они навели в этом городке порядок. Там крупнейшая ярмарка в округе; отряд, а вернее – именно Старшой, перевели все на новый уровень. Упорядочили оплату, сборы, прижали преступность.
– Отряд?
– Пришли с севера, профессионалы, много специалистов разных ремесел. Этакий набор «Мы решим все ваши проблемы»…
– Не фантазируй, это была идея моего мужа. Ты просто приписываешь им желаемое. Девушка?
– Лет тридцать. Не местная. Скорее из столицы.
– Даже так… Они были знакомы?
– Вряд ли, ваша светлость. В городке она лет пять. Купила старую таверну. Еле сводила концы с концами, потом встала на ноги. Ее заведение считается самым приличным в городке. Когда отряд пришел, какой-то местный богатей пытался вырвать дело у нее из рук, но как раз покровительство Старшого помогло решить вопрос, к общему…
– Умна.
– Да, ваша светлость. На балу, где был и купец, ее признали первой красавицей, но она отдала приз графине.
– Умна, умна. И…
– Не замечена, ваша светлость. Держала себя так, что никто из местных и не пытался особо. Даже сам граф, он там молодой.
– Что из этого правда, Кузнец? А не фантазии твоего купца.
– Он служил здесь, в столице. И понимает отличие деревенской красоты от столичной. Она по-столичному красивая женщина. И сама ведет большое хозяйство.
– Ладно. Речь не о ней. А не могут нам подкинуть все это?
– Кто? И зачем, ваша светлость? Купец – мой должник. Конечно, любого можно заставить сказать, что нужно. Но с ним… я бы почувствовал.