Другая жизнь
Шрифт:
Гвен впервые увидела вскрытие всего несколько месяцев назад. Когда она работала в полиции, у неё не было нужды наблюдать за этим процессом, и она всегда боялась дня, когда ей придётся сделать это. Она слышала истории о том, как здоровые парни из её участка падали в обморок в морге, впервые наблюдая за вскрытием трупа. Ребята вроде Джимми Митчелла, которые могли вытошнить весь свой обед. Так что первое вскрытие, которое она видела, было здесь, на базе Торчвуда, когда Оуэн исследовал шестидесятипятилетнюю женщину, случайно наткнувшуюся на долгоносика.
Оуэну нравилось просить Гвен помогать ему, испытывая новенькую, пытаясь заставить её упасть
В тот вечер, когда она вернулась домой и привычное лежание на диване с куриным чау-мейном [32] и «Жителями Ист-Энда» [33] по телевизору успокоило её, она вдруг вспомнила светло-серые глаза старушки, которые увидела, когда Оуэн небрежно оттянул веки. И, к удивлению Риса, Гвен помчалась в ванную, где её рвало так сильно и так долго, пока желудок не опустел.
Но это было тогда. Теперь она привыкла к этому. Или просто стала более жестокой?
32
Чау-мейн – китайское рагу из курицы или говядины с лапшой.
33
«Жители Ист-Энда» («EastEnders») – британский телесериал, идущий с 1985 года по наше время.
— Я использовал бекаранский сканер – прибор для глубокого сканирования тканей, — объяснял Оуэн. — Так что мне удалось получить несколько первоначальных снимков без всяких инвазивных процедур. — На экране было показано несколько фотографий – ярко- красного и кремового цвета – плоть, кровь и кости. — Поразительно, правда? Этот сканер как будто проходит сквозь внешние слои, очищает их, или делает невидимыми, или что-то в таком роде.
Тошико лениво оторвала взгляд от экрана своего ноутбука.
— Тогда зачем заморачиваться со вскрытием трупа? Даже без этого сканера – у тебя есть прибор для магнитно-резонансных исследований, ультразвук, медицинская радиология, молекулярное тестирование… нетрудно определить, как он умер, не правда ли? Он ударился головой о тротуар со скоростью тридцать миль в час. Дело закрыто.
— Подожди и увидишь, — заметил Оуэн.
Он перелистал изображения на экране. На многих из них можно было увидеть труп Уайлдмена с распростёртыми руками, содранной кожей и вскрытыми грудью и животом. Традиционный Y-образный разрез был сделан от плеч до середины груди и ниже, до лобка. Голова Уайлдмена ударилась об автобус, а потом он приземлился на живот. Его лицо было разбито в непонятную кашу, даже после того, как Оуэн очистил
— В открытом гробу его хоронить не будут, это уж точно, — согласился Джек. Фотографий было много. Оуэн перерезал хрящи, чтобы отделить рёбра от грудины.
— Они были раздроблены, когда он упал, — пояснил он. — И когда я вошёл в брюшную полость, как вы можете видеть, толстая кишка была разорвана из-за сотрясения во время удара о землю. Так что мне пришлось потратить некоторое время на то, чтобы освободить кишечник. В большинстве органов нет ничего интересного. Никаких бактерий в крови. Ничего интересного в анализах желчи и мочи. Он не курил, по несколько увеличенной печени можно предположить, что он выпивал. Никаких признаков того, что он употреблял наркотики, лекарства, отпускаемые по рецепту, или яды.
Джек побарабанил пальцами по столу.
— Ты оставляешь самое вкусное напоследок, правда?
— Да, — с удовольствием подтвердил Оуэн и вывел на экран несколько новых фотографий. — Экспертиза пищевода, желудка, поджелудочной железы, двенадцатиперстной кишки и селезёнки. Там есть определённые нечеловеческие элементы…
— Та штука, которую он выплюнул в Джека, — перебила его Гвен.
— Гениально, — лаконично отозвался Оуэн и продолжал, словно она ничего не сказала: — Также там было инопланетное устройство, вставленное в его позвоночник. Фактически, оно было присоединено к позвоночному столбу, где-то в верхней его части. Вот оно.
Он триумфальным жестом извлёк откуда-то прибор. Он был сферической формы, размером с крупный мраморный шарик для игры, но с тупым хромированным наконечником. С одной стороны было три коротких зубчатых насадки, которые, как поняла Гвен, служили для закрепления устройства на его месте. Тошико взяла у Оуэна прибор и положила его в маленький чёрный контейнер размером со спичечный коробок. Она присоединила его к ноутбуку и начала исследовать содержимое.
— Эта круглая штука – то, что убило Уайлдмена?
Оуэн закатил глаза.
— Он умер от отравления. Как ты думаешь, что его убило? — Чтобы прояснить это, Оуэн вернул на экран фотографию, на которой были изображены изуродованные останки Уайлдмена, лежащие на улице. — Технически, знаешь ли, мы назвали бы это вдавленным переломом черепа и мозговым кровотечением.
— А что с тем, что ты вчера говорил о спинномозговой жидкости?
Оуэн сверился со своими записями.
— Твоё предположение подтвердилось, Джек. Кровь, фрагменты черепа и спинномозговая жидкость были из трёх различных источников ДНК, включая тот вонючий мешок дерьма, который мы нашли вчера.
Гвен напряглась и почувствовала, как её лицо вновь вспыхнуло гневом.
— Тот мешок дерьма был человеком.
— Уже нет, — ответил Оуэн.
— Хорошо, — перебил их Джек. — Хорошая работа со вскрытием, Оуэн. Тош, что у тебя?
Тошико улыбнулась.
— Результаты поиска скоро будут, — она прикоснулась к клавиатуре, и её экран заменил экран Оуэна на висящей на стене плазменной панели.
Оуэн сел и с завистью уставился на экран.
— Посмотрите, — сказал он. — Она получает задания, которые занимают у неё всего пару минут, а потом эта первоклассная техника делает за неё всю трудную работу, пока она сидит и занимается маникюром. Почему мне достаются задания, для выполнения которых мне приходится проводить два часа по локти в чьих-то холодных мёртвых кишках?