Другие 48 часов
Шрифт:
Рейджи кричал и слушал себя, как слушал Джеймса Брауна. Во всяком случае, удовольствие он получал не меньшее.
— Твой приятель — урод! — Оборвал его патрульный.
— Это точно! — Легко согласился Рейджи. — Он здоровый глупый полицейский, по имени Джек Кейт.
— Черт! Скажи Кейту, пусть перестанет ставить машину перед участком. — Полицейский выхватил квитанцию из-под дворника и, быстро порвав ее, зашагал к своей машине.
* * *
Уилсон сидел за столом и перебирал бумаги. За спиной у него красовалась картина.
— Рад видеть тебя живым и невредимым, Джек. Слышал, слышал. Значит, сначала тебя обстреляли какие-то мотоциклисты... Потом бомба взорвалась у твоего дома... Конечно же, это дело рук Айсмана. — Улыбка сползла с его лица, и он продолжал уже обычным тоном, осознавая значимость того, что говорит.
— Так вот. Ты отстранен от службы. По крайней мере, до суда, который состоится завтра. А теперь отдай мне свой пистолет, удостоверение и полицейский значок...
Он говорит со мной, как с недоумком! Да черт с тобой! На, бери все!
Кейт кинул на стол удостоверение, значок и... аккуратно вытащил «бульдог» из наплечной кобуры. Он положил его осторожно, как живое существо. Пистолет был другом, не раз спасавшим ему жизнь.
— Ты, наверное, думаешь, что я получаю от этого удовольствие? — Уилсон ощутил какую-то неловкость. И, чтобы сгладить ее, сказал: — Джек, сделай одолжение. Иди домой и выспись хорошенько. Мне надо еще проверить кое-что. В свободное от работы время. — Он усмехнулся.
Джек медленно пошел к выходу.
Господи, как же я ненавижу его ухмылку!
У самой двери он обернулся, еще раз взглянул на Уилсона, пристально смотрящего ему вслед, и спокойно сказал:
— Ты знаешь, я не против людей, которые инспектируют полицию. Я не считаю, что мы стоим выше закона. Только это плохо для морали и боевого духа. Я против тебя. Потому что ты, Уилсон, — дерьмо! Хотя, это, может быть, и не твоя вина! Может, это — твой долг.
И Джек вышел, громко хлопнув дверью.
* * *
Пускай забирают пистолет, удостоверение, бляху! Пускай! «Конечно же, это дело рук Айсмана?» До чего же гнусно он это сказал! Не верят! Сами ни хрена не делают, а еще под ногами путаются!
Мужик на мотодроме, ясное дело, ликвидатор. Он убрал того пушера, и должен был ликвидировать Рейджи... Не получилось. Тогда откуда-то возникли мотоциклисты. Эти, конечно, тоже профи. А кто же приказал? Сами, что ли, организовались? А в меня какого хрена стреляли? Значит, я кому-то меша-аю.
Джек сидел за столом и заштриховывал лицо негра. Вот теперь, кажется, похоже. Интересно, куда пошел этот кретин?
«Этот кретин» как раз набирал номер бывшего сокамерника. Он уже не очень рассчитывал достать деньги, — просто приятно было услышать знакомый голос.
— Алло! Вермер! Это Рейджи. Да, ты все правильно понял, Рейджи! Да, да, да, да. Только что вышел. Да...
Что? Ты...
Надо же! Обиделся!
Но он недолго расстраивался. Через минуту Рейдж набирал новый, услужливо подсказанный памятью, номер.
— Алло, Вилли Бик! Здоров....
— Здоров...
Джек закончил составлять фоторобот Черри. В отделе было полно народу. Огромный зал, наполненный столами, и у каждого — человек. Столы, люди, машины, столы, люди, машины... И уже начинает казаться, что нигде на свете не существует ни травы, ни деревьев, ни неба, ни солнца. Только — столы, люди, машины...
Стол был завален бумагами. Бен копался в них так сосредоточенно, что Джеку было неудобно отрывать его от работы. Но выхода-то все равно не было! Кому еще, кроме Бена, он мог доверить это дело.
Бен оторвался от бумаг и взглянул на Джека.
— Вот, Джек, тридцать жалоб на этих бродяг за три-четыре дня!
Джек протянул ему составленные фотороботы.
— Возьми, проверь это через опознание.
— Кто это? — Бен рассматривал портреты.
— Это — мотоциклист, стрелявший в меня, а этот — черный сукин сын, сбежавший с мотодрома.
— Что-то не очень он похож на «ангела ада» («Ангелы ада» (сленг) — название банд мотоциклистов)!
— Внешность бывает обманчива. Ну, пока!
— Пока. Приятно было с тобой поговорить. Бен смотрел вслед уходящему Джеку. Вернется ли он сюда еще?
* * *
Джек вышел на улицу.
Уже наступил вечер, и город осветился тысячью огней. Машины проносились с горящими глазами фар, дома сверкали мигающими рекламами, фонари заливали улицы неоновым светом.
Облокотившись о «кадиллак», его поджидал Рейджи. Он стоял, скрестив ноги, засунув одну руку в карман, опираясь другой о дверцу машины. Полы пиджака были распахнуты, и ослепительная улыбка сияла на его лице.
Как в рекламном проспекте.
Джек подошел и остановился рядом.
— Ты все еще здесь?.. Я думал, ты не останешься.
— Думаешь, мне это приятно? Твою большую белую задницу я уже видеть не могу! Но я должен быть свободным человеком с деньгами в кармане. Заниматься своей жизнью, поехать во Флориду. — Ничуть не смутясь, отбрил Рейджи.
Джек с улыбкой распахнул дверцу машины. (Он даже не думал, что так обрадуется этой улыбающейся физиономии!)
— Добро пожаловать!
— Да пошел ты! До тебя все никак не может дойти, что положение изменилось. Я больше не заключенный! Ясно? Я свободный человек! Это ты в дюйме оттуда, где я был вчера. Понимаешь? Значит, так. — Подвел он итог. — Я на тебя не работаю; я тебя не люблю. Я тебе не доверяю!