Другие люди
Шрифт:
Завернув в ворота и открыв дверь в здание, Лилия не почувствовала ничего особенного. Она ещё никогда не брала больничные, потому один единственный день пропуска работы воспринимался как нечто неординарное, совсем отличное от её обычного распорядка. Сегодня она пришла не первая. Андрей Павлович приехал на удивление рано. Дверь в его кабинет была открыта и оттуда доносился шум принтера. Лилия неторопливо сняла пальто, постучала ногой об ногу, чтобы не настойчиво заявить о своём присутствии и заглянула чтобы поздороваться.
– Доброе
– Доброе, – буркнул он, не отвлекаясь от монитора компьютера.
Это показалось таким странным, ведь начальник был из тех, кому только дай повод что-нибудь сказать, и он обязательно им воспользуется. К тому же Лилии не было на работе, а он ничего не рассказывает и вообще относится к такому поступку как к чему-то само собой разумеющемуся. Лилия промолчала и села на своё место. На столе всё лежало как в последний рабочий день, только то место, куда нерасторопная сотрудница Вера пролила кофе, стало слегка темнее. Плавно возвращаясь в рабочую среду, Лилия принялась за документы.
Цифры, буквы и графики снова заняли своё место в голове. Лилия так увлеклась, что даже не ответила приветствием вскоре пришедшим сотрудникам. Пётр косо посмотрел в её сторону и сделал вид, что обиделся. Сегодня все были на удивление необщительны и даже понуры. Только ближе к обеду, когда настроение приподнялось от горячего кофе, всё вернулось на круги своя. Вера, как будто дразня Лилию, нарочно встала у её стола и выглядывала из-за плеча, выжидая ответной реакции. Наконец, Лилия не выдержала:
– Ну что?
– Как отдых? – она будто подстёгивала коллегу, проигрывая всё одно и то же мнение – стоит один раз ошибиться и тебе постоянно будут об этом напоминать, даже если раньше никаких нареканий не было и в помине.
Лилия промолчала и презрительно уставилась на Веру.
– Знаешь, вот стоило тебе не прийти и сразу же произошла большая проблема, – Евгений прочистил горло и кивнул.
– Да, всё на тебе ведь держится.
Все трое хихикнули. Видя, что им не удалось заинтересовать Лилию, закончили обед и вернулись на свои места.
– Ну и какая проблема? – любопытство взяло верх.
– К нам повадились вандалы. Семёныч вчера пришёл и говорит – стена рухнула с той стороны, где котельная, и походу оттуда они и пришли.
– Вандалы? – Лилия так удивилась, что выехала из-за стола, чтобы лучше слышать.
Вера почувствовала своё превосходство и, закинув руки за голову, улыбнулась.
– Да, вандалы-трупоеды.
– Ясно. Понятно. Вообще-то вандализм – большое преступление, на счёт которого шутить плохо.
Став целью очередной несмешной шутки, Лилия расстроилась и вернулась за рабочее место.
– Я серьёзно говорю. Наш сторож так и сказал – упала стена, пришли вандалы,
– Он все мозги себе уже пропил, – присоединился Пётр, – сам не знает, что говорит.
– Да нет, я слышала, как Андрей Павлович разговаривал по телефону с охранной фирмой и даже в полицию звонил. Там правда что-то произошло.
Лилия не желала продолжать этот разговор. Этим людям просто нечем заняться на работе, вот они и строят разные теории.
Часы показали половину пятого, и все начали собираться. Андрей Павлович даже к пяти часам не вышел и попрощавшись, остальные работники пошли домой. Лилия, собравшаяся быстрее остальных, выскочила на улицу и поспешила в магазин, купить домой торт, чтобы устроить детям праздник. На выходе из ворот она столкнулась с подпитым Валентином Семеновичем, сторожем, охранником и знатным забулдыгой. Он как всегда выглядел ужасно и казалось, все работники на кладбище с возрастом мало отличаются от тех, для кого работают.
– Лиля, здравствуй. Тебя что, зверь какой укусил?
– Может хватит пить? Какой зверь? – Лилия торопилась и вскользь улыбнулась, чтобы не обидеть старика.
– Ты довольная, счастливая какая-то, давно тебя не видел такой. Не слышала ещё кто к нам повадился?
Лилия поняла, что так просто он не отстанет и повернулась к сторожу всем телом.
– Да, вандалы.
– Трупоеды! – закряхтел он.
Лилия хихикнула.
– Почему же трупоеды?
– Так зачем ещё раскапывать могилы? А? – Валентин Семенович достал мятую пачку дешёвых сигарет и закурил.
– Там что, части тел разбросаны? Как вы поняли, что их ели?
Это было больше похоже на разговор с ребёнком, которого нужно привести дорогой логики к правильному решению.
– Так нет их! Съели, говорю же!
– Смотрите, не станьте следующим, – Лилия подмигнула и повернулась в направлении магазина.
– Тьфу на тебя! Смотрите…
Несмотря на то, что старик говорит такие гадости, после общения с ним становится как-то радостнее, как после представления шута.
Почти летящей походкой, Лилия заскочила в магазин, взяла торт и зашагала домой, где её ждут дети. «Они наверняка за день соскучились и сладкий торт с горячим чаем их порадует», – думала она. Поднимаясь на свой этаж уже как по привычке – пешком, Лилия встретилась с соседкой, живущей этажом ниже. Несмотря на затворнический образ жизни, Лилия общалась хотя бы изредка со своей однофамилицей, к тому же тоже польской еврейкой Евой Овижец. Она была старше, лет на десять, но выглядела совсем отлично от исхудалой Лилии. Красные щёки были видны даже в тусклом свете подъездной лампы.