Другие. Бессмертный взвод
Шрифт:
Пейзаж изменился до неузнаваемости. У подножия высоты чернела и дымилась воронка размером с хороший строительный котлован. Лес по опушке занялся резвым огнем. Пламя заставляло ветки трещать, быстро перебиралось на деревья, нетронутые взрывом, поднималось все выше и выше.
– Уходим? – спросил Жулин.
– Нет, мы остаемся.
Прапорщик почесал подбородок и вопросительно уставился не на Стольникова, а на Баскакова, стоявшего рядом. Бойцы терпеливо дожидались объяснений.
– Лейтенант, что бы ты на месте Ждана сейчас сделал? – спросил Саша, невозмутимо глядя ему прямо в глаза.
– Выслал бы группу, чтобы собрать доказательства гибели
– Работает голова, похвально. А почему он не сделал это после пуска первой ракеты?
– Если в наше оружие установлены чипы, значит, в НИИ видели, что происходит перемещение личного состава. Гарантий вашей гибели не было, доложить в НИИ я не успел – рацию как ветром сдуло. Поэтому Ждан ждал развития событий.
– В училище отличником был? – поинтересовался уязвленный Жулин.
– Нет, два раза даже хотели отчислить.
– За что? – спросил Маслов.
– За жену ротного…
Все расхохотались.
Через две минуты ветер занес в опустевшую ложбину несколько прошлогодних листьев, покрытых пылью.
Глава 5
Он ждал этого доклада. Первый пуск, конечно же, дал какие-то результаты. Ждан жутко не любил это словосочетание: «какие-то»! Слыша его, он понимал, что человек, говорящий так, совершенно не в теме. Но полковник не знал наверняка, жив ли сам Стольников. Да и вообще, могло статься так, что ракета накрыла группу Акимова. Нужны были доказательства. Он решил ждать еще. Сутки, двое, трое, две недели… Разведчики рано или поздно где-то засветятся. Они не могут вечно скитаться по Другой Чечне.
Напряжение было велико. Несмотря на неограниченное финансирование и возможность получать вооружение крупными партиями, за пуск «Искандера» отвечать придется. Одно нажатие кнопки оператором стоило миллион долларов. Успокаивало полковника только то, что об установке его могли спросить очень не скоро. Не пройдет и полгода, как начнется то, ради чего Ждан и был введен исламистами в НИИ. Возможно, потом и спрашивать некому будет. В ходе газавата потери «Искандеров» станут исчисляться сотнями.
Сейчас Ждан ощущал себя Саадом ибн Абу Ваккасом. Этот мусульманин первым выстрелил из лука во время похода на Рабинг, в котором участвовал пророк Мухаммед. Но вестей из Другой Чечни не было, если не считать донесения из «Миража». Карающая стрела пролетела мимо. Что теперь стоят хорошие вести из тюрьмы без достоверной информации о гибели Стольникова и его людей?
Об одном жалел русский полковник Ждан. Пусковая установка у него имелась, но не было «Искандеров» с кассетной боевой частью. Ракеты, оказавшиеся в распоряжении наместника Аль-Каиды на Священной территории Аллаха, могли оказывать на противника лишь объемно-детонирующее действие. Их боевые части проникали в землю на весьма большую глубину, и уже там происходил взрыв. Окажись в его руках ракеты с осколочно-фугасными головками, да еще имеющие способность подрываться в десяти метрах над целью, и уже не было бы причин для беспокойства. В этом случае все живое превращалось в мертвое в радиусе полукилометра. Эти свойства пришлись бы очень кстати. В восьмистах метрах от земли боевая часть раскрывается, распадается на составляющие и уничтожает любую цель.
Но «Искандеры» изначально предназначались не для этого. Пусковая установка и несколько ракет были доставлены полковнику при участии лиц, входящих в руководство военного ведомства. Министр обороны России ни дня не служил офицером и имел весьма отдаленное
Но через две недели после того как Стольников словно растворился в Другой Чечне и увел за собой своих людей, Ждан осознал: времени нет. Нужно было срочно что-то предпринимать. Руководители Аль-Каиды не могли больше ждать. Революции, начавшиеся на Востоке с таким трудом и приводящие к власти исламистов, затихали и сдувались. Нужно было разжигать их. Начало этой священной войны тормозил русский полковник Ждан. Уже давно на его место можно было поставить преданного, а не проданного исламу человека, но у Ждана была власть, его знали, да и сам он как никто другой изучил Священную землю Аллаха.
И вот, наконец, долгожданное известие от Акимова!
Отдав приказ на пуск второй ракеты, Ждан потребовал следить за перемещением личного состава, видимого компьютерами. Некоторое время три маячка давали о себе знать, двигались, но потом остановились. Только «кольт», табельное оружие лейтенанта Акимова, по-прежнему перемещался. Значит, не стоял на месте и Акимов, если только его пистолетом не завладел кто-то другой. Лейтенант вышел на связь с места хранения резервной радиостанции. Все сходилось. Судьба Стольникова и его людей была предрешена. Как и Акимова, впрочем. Жизнь исполнительного, но глупого лейтенанта не стоит ровным счетом ничего, когда решаются задачи по переустройству мира.
Когда второй «Искандер» накрыл высоту, Ждан окончательно утвердился в мысли, что Зубов не рассказал Стольникову о системе контроля за личным составом. Хотя был ли смысл говорить об этом? Кто есть кто, было понятно тогда и без информации об оружии, начиненном чипами.
Ждан вызвал подполковника Ибрагимова. Этот человек занимал должность начальника управления по работе с личным составом, но на самом деле исполнял куда более сложные обязанности. Он использовался Жданом, когда какое-то важное мероприятие оказывалось под угрозой срыва. Полковник не мог часто рисковать человеком, которого ему в помощники подвели хозяева, но сейчас был именно тот случай, когда понадобились лучшие качества Ибрагимова.
– Мне нужны доказательства гибели Стольникова и его людей. Высота двести тридцать, южная сторона. Все найденное доставить в лабораторию НИИ. Кровь, одежду, оружие, фрагменты снаряжения, останки – все без исключения к вечеру вы должны передать экспертам.
– Сколько мне взять людей?
– Вы хотите заставить меня думать за вас? – поднял брови Ждан.
Была еще одна проблема. Все, кто служил в батальоне полковника Бегашвили, уже две недели находящегося в плену в тюрьме «Мираж», были уверены в своем нахождении на территории Грузии. На самом же деле они отправлялись в Другую Чечню. Тех, кто знал суть дела, не насчитывалось и сотни. Половина из них находилась в «Мираже», еще четверть была уничтожена в боях за Южный поселок и растерзана потерянными.