Другой путь. Трилогия
Шрифт:
– На нет и суда нет, – согласился Захар, и чокнулся со мной.
– В общем, не буду ходить вокруг да около, друзья мои! Да простят меня революционеры из “Красных бригад”, на которых я свалил сразу несколько преступлений, но к моему похищению они не имеют никакого отношения. Я сам себя похитил!
– Это я уже понял, – Алекс был хмур. – Какого черта вы убили Дэни и Уильяма?
– Это не я! Это “Красные бригады”! – рассмеялся Захар. – Ничего вы не докажете!
– Или вы прекращаете морочить мне голову, или…
– Или что? – невинно осведомился Захар. – Ты нас поколотишь? Сдашь в полицию? Вернешь на родину? Что? Что будет, если “или”?
Майцев выждал секунд пять и закончил мысль:
– Ничего!
Он налил нам еще по стакану:
– Пей, Алекс, за коллег. Помянем. Хоть и были они не те, за кого стоило бы выпить, но все ж люди. Пей. А я тебе расскажу, как все было на самом деле. В тот день, когда Блэк пришел к Сарджу и сообщил о прибытии группы, Сардж позвонил мне в Вену. Вернее, я ему позвонил, но это неважно. А важно то, что со стороны тех людей, что вас к нам послали “на усиление” – так это называется? – так вот, с их стороны было настоящей наивностью полагать, что мы, не первый год ворочающие приличными деньгами, не имеем никаких способов защиты своих капиталов. Нет, старики, конечно молодцы, но, кажется, уже не понаслышке знакомы с маразмом. Мне за два года учебы в МВА барабанные перепонки истерли увещеваниями о необходимости такого подразделения! Здесь тебе и борьба с конкурентами, и выживание в правовом государственном поле, и защита рынков. Что ты!
Захар перевел дух, отхлебнул бурбона и, усевшись на стол, продолжил:
– Сарджто, конечно, пытался на себя одеяло перетянуть: “я все предвижу, смогу предупредить!” Конечно, сможет, – так я тогда рассудил, но береженого бог бережет, и в прошлом году, когда мотало меня по миру, я купил за совершенно смешные деньги три компании: два детективных агентства и охранное бюро. А в этом году к ним добавились отделы безопасности четырех банков. Получается очень приличных размеров организация. С большой филиальной сетью, с приличным финансированием. Да кому я объясняю, ты же уже все понял! Мы, конечно, звезд с неба не хватаем, куда нам до настоящих игроков на этом поле! Звезд не хватаем, но коечто могём. Особенно в некоторых местах – в Луисвилле, СанРемо, Фрайбурге, еще коегде… Конечно, вас всех сфотографировали, и уже на следующий день на моем столе лежали подробные справки на каждого из вас – хорошо, что на Родине за хорошие деньги сейчас можно купить все что угодно. И даже личные дела пенсионеров КГБ. И я переслал их Сарджу. В то утро, когда состоялась его встреча со всем вашим коллективом и после которой ты был с ним уже неотлучно. И Сардж тоже “вспомнил”. Но показал я эти дела не только Сережке.
Я хмыкнул, вспомнив, как из факса полез длинный рулон бумаги с текстом на русском языке, так напугавший Марту.
– Ну вот, значит, показал я ваши дела одному своему знакомцу из списка тех товарищей, что передал нам для контакта Геор… – продолжал Майцев. – Кстати, Сардж, я все еще настаиваю, чтобы ты с этими людьми встретился, нам их деды не зря передали. Впрочем, неважно, кто передал, а важно, что этот человек в свое время работал на МИ6. Вместе с Колином Фигерсом, а до того – с Чарльзом Грэем, – названные Захаром имена мне ни о чем не говорили, но для Алекса чтото значили и это было заметно, – помогал свершиться подвигам Дафны Парк. Но был нашим агентом. Нашим – в смысле советским, как Ким Филби. И вот его пристрастной проверки товарищи Киричев и Чернов не прошли. Потому что еще в восемьдесят втором году господин Чернов дал добровольное согласие на сотрудничество с заокеанскими друзьями. А Киричев слился и того раньше. Он состоял одно время в охране Горби. И часто помогал нашему нынешнему Генсеку “пропадать” из поля зрения его сопровождения. В основном, когда тот находился в заграничных командировках. Выйдет поздним вечером Михаил Сергеевич прогуляться по Лондону и … пропадает! Часа на тричетыре! Понимаешь? А прикрывает его Боря Киричев. Так что мы знали о вас даже больше,
Захар прямотаки любовался собою. Не перед Алексом – передо мною он блистал. Оправдались его ожидания двухлетней давности о том, что нас непременно попытаются вывести на чистую воду и использовать в своих интересах – и свои и чужие. Оправдались его настойчивые просьбы не жмотиться на безопасность, словом, он кругом вышел прав и теперь наслаждался своим триумфом.
– А потом все было просто – мы не могли надолго оттягивать устранение этих людей. Если бы речь шла о чемто обыденном вроде местоположения ракетных шахт, нам стоило бы с ними поиграть, поводить за нос, а то и перевербовать, но секрет нашей деятельности несколько выбивается за рамки обычного, да еще длинный язык Сарджа подстегнул нас к действию. Следовало поторопиться, пока они не сдали информацию о нас своим хозяевам.
Он на секунду задумался, потом тряхнул головой и сказал:
– Знаете, а это даже к лучшему, что Сардж все разболтал. Пришлось импровизировать, но Луиджи в этих делах знает толк – он и на мафию поработал и на правительство и с теми же “Brigate Rosse” знаком не понаслышке. Так и родился срочный вызов в Италию, мое внезапное исчезновение… Я видел вас в Мальпенса. Но вы меня не видели. А немного позже я встретил Блэка с Донованом. Для окончательного опознания и ликвидации их следовало увезти подальше от вас и они оказались в Вероне. Где были опознаны и размещены в заминированных номерах отеля. Завтра полиция Вероны получит конверт с письмом от “Сражающихся коммунистов” с принятием на себя ответственности за террористический акт. Им слава, а нам лишний шум ни к чему.
– Веронский банк это след для полиции, – впервые за время рассказа открыл рот Вязовски.
– А почему ты, Алекс, думаешь, что тебе звонили из веронского банка? Вовсе нет. Тебе звонили из Акконы. И представлялись веронским банком. Сеферелли очень удаются такие роли. Ничто не связывает нас с Вероной.
– А телефонный код?
Я протянул ему факс с портретом Захара на фоне простыни и телефонный справочник. Вязовски сверил номер телефона с отправленного сообщения с действительным кодом Акконы и Вероны.
– Мы даже не проверили. Теряем хватку. Что дальше? Что будет с остальными? – спросил он.
– А для остальных ничего не изменилось, – улыбнулся Захар. – Остальные займутся тем же самым, чем предполагалось. Они чисты, открыты и готовы работать. Ты, я думаю, тоже?
Алекс кивнул.
– Ну вот и чудно! – обрадовался Майцев. – Прими, Господи, души твоих заблудившихся рабов, Бориса и Дениса, – он влил в себя содержимое стакана.
Не замечал я за ним раньше подобной набожности.
Вытерев рот рукавом, он недолго помолчал, потом хлопнул себя по коленкам и заявил:
– Но притащил я вас сюда – в СанРемо – вовсе не просто так, а по делу! По очень важному.
– Излагай, – я икнул, потому что выпил уже больше положенного.
– Мы с тобой два самонадеянных идиота, – “открыл” мне тайну Майцев.
– Это так. Даже спорить не стану. Но что позволило тебе сделать такие выводы?
– Год назад здесь, в СанРемо, состоялось заседание так называемого “Бильдербергского клуба”.
– Да, – согласился я. – Вполне возможно. А в Штатах, в прошлом июле, недалеко от СанФранциско – в Богемской роще, педерасты, миллиардеры и политики принесли каменной сове очередную жертву. И в этом июле будет тоже самое. Но нас же это не пугает?
– Дурак, – беззлобно сказал Захар. – Ты не понимаешь, насколько это все серьезно. Насколько это будет нам мешать, когда мы от слов наконецто перейдем к делу.
– Но ты же мне расскажешь? – Чтото часто меня в последнее время стали называть дураком. К чему бы это? И я пьяно икнул.