Друид
Шрифт:
Купец с уродливым носом разочарованно покачал головой:
— Послушай меня, кельт. Давай рассуждать трезво. Кому принесет пользу золото, хранящееся на дне озер и рек?
— Оно принадлежит богам, и только им! Те самородки, которые мы находим благодаря милости богов, мы обрабатываем и большую их часть отдаем богам.
— Довольно! Прекрати! Если бы я был на вашем месте, то наверняка собирал бы все золото, подаренное мне богами. Сейчас же из-за вашей глупости нам придется выуживать эти сокровища со дна рек и озер, а затем переплавлять их. Конечно, сначала нужно будет найти эти священные для кельтов места.
Похоже,
— Каждый, кто попробует отобрать у богов то, что им принадлежит, умрет. И не обольщайтесь — смерть эта не будет легкой. Она превратится в самую мучительную пытку из всех когда-либо придуманных людьми, — произнес я, понизив голос и стараясь говорить как можно более зловещим тоном.
В шатре Нигера Фабия на некоторое время воцарилась гробовая тишина. Споривший со мной торговец поломанными изделиями из металла был явно вне себя от гнева. Он схватил очередной кусок мяса и прикрикнул на раба, приказав ему немедленно налить еще вина в кубок. Пизо попытался завести разговор с Фуфием Цитой, который являлся главным поставщиком зерна для войск Цезаря и был в отличных отношениях с самим проконсулом. Сильван решил осведомиться у Вентидия Басса о ценах на ручные мельницы. Я был рад тому, что спор по поводу золота в священных водоемах кельтов наконец закончился. Но, если честно, я не питал на этот счет особых иллюзий. Когда речь идет о золоте, то рано или поздно разговор, казавшийся законченным, обязательно начнется вновь. Если золото однажды украли, то оно будет украдено опять. И так до бесконечности.
Я присел рядом с Кретосом и спросил:
— Ты направляешься на север или держишь путь назад, в Массилию?
Когда я произносил слово «Массилия», мой голос задрожал, потому что еще никогда в жизни я не был так близок к осуществлению своей мечты. Кретос хитро усмехнулся. Он прекрасно знал, какие видения преследовали меня днем и ночью.
— Мне очень жаль, Корисиос, но я как раз отправился в путешествие на север, благодаря которому надеюсь получить неплохую прибыль. Я собираюсь торговать с германскими воинами и с самим Ариовистом. Затем через Галлию я вернусь на свою роскошную виллу в Массилии.
— Это его последняя поездка в Галлию, — решил пошутить купец с уродливым носом, — потому что, как только Цезарь захватит эти земли, нам больше не понадобятся греческие торгаши из Массилии. Рим сразу же возьмет в свои руки контроль над всеми торговыми путями, идущими на север, а также к Британским островам, на которых добывают олово.
— Разве ты хоть раз в жизни видел германца?! — крикнул Кретос. — Можешь не сомневаться: ваши славные легионеры будут бежать от войск Ариовиста, словно плаксивые бабы! Ты со мной согласен, Корисиос?
Все говорившие замолчали. Гости Нигера Фабия разглядывали Ванду так, словно она была дорогой породистой лошадью, которую торговец продает на рынке. Должен отдать своей рабыне должное — она с достоинством выдержала это испытание. С насмешливым видом, служившим ей щитом, Ванда отражала стрелы похотливых взглядов римляи. Вдруг совершенно неожиданно она сказала:
— Так кудахчут куры, пытаясь доказать друг другу,
Махес Тициан громко рассмеялся, лицо Пизо расплылось в пьяной ухмылке, а купец с уродливым носом покраснел до самых корней волос.
Вдруг в наш шатер ворвался римский центурион и заорал:
— Авангард войск Цезаря прибыл в Генаву! Они уже здесь!
Сильван тут же вскочил на ноги и выбежал вон из шатра.
Торговец, зарабатывавший себе на жизнь, продавая то, что ему и его рабам удалось украсть у мертвых на поле боя, также покинул шатер Нигера Фабия. К счастью, все купцы, смеявшиеся над его наглыми замечаниями, последовали за ним.
Один лишь Фуфий Цита вежливо поблагодарил хозяина за гостеприимство, а также за отменное угощение и только после этого вышел из шатра.
Пизо велел налить ему еще вина и, всем своим видом и жестами показывая, что он предлагает забыть о наших разногласиях, сел рядом со мной.
— Вот видишь, Корисиос. Только что тебе довелось увидеть гиен Римской империи, — повторил он выражение, которое мне уже приходилось слышать. — Все эти купцы ни на шаг не отстают от римских легионов и постоянно следуют за нашими войсками, словно койоты за кочевниками. Торговцы обеспечивают римских легионеров всем необходимым. Кроме того, они покупают у солдат все, что тем удается награбить с разрешения и одобрения самого Цезаря. Как только он победит гельветов и сделает из них рабов, у солдат, служащих в его легионах, будут сотни тысяч невольников. И как ты думаешь, зачем они нужны легионерам? Что с ними делать? Тут-то и пригодятся услуги купцов: они скупят весь живой товар, а затем, сопровождаемые своими собственными армиями, переправят рабов в Рим, — Пизо взглянул на Ванду и отвратительно ухмыльнулся. — Конечно, женщин легионеры продают не сразу. Но, как бы там ни было, нет лучшего способа нажиться, чем следовать за римской армией. Давай будем откровенны друг с другом: купцы и торговцы так же необходимы легионерам, как и шлюхи, собирающиеся неподалеку от палаточных лагерей. Скажу тебе по секрету, — Пизо подмигнул мне, — Алексия самая лучшая из всех. Даже лучше, чем Юлия. Скажи Алексии, что тебя направил к ней я, и она доставит тебе божественное наслаждение совершенно бесплатно.
Пизо попытался встать на ноги. После второй попытки ему это удалось. Шатаясь, словно воин, оглушенный чудовищным ударом по голове, римлянин направился к выходу. От разнообразных блюд, смешавшихся в его желудке, живот Пизо вздулся. Он даже не пытался сдерживаться — громко выпустив газы, Пизо неуверенно заковылял по шатру, наступая на обглоданные свиные и рыбьи кости, упавшие с блюд ягоды винограда, листья салата и другие объедки, которыми был усеян пол. Самый настоящий пир для Люсии!
Кретос вновь велел налить ему вина и взял левой рукой еще один кусок мяса.
— Корисиос, не принимай все сказанное слишком близко к сердцу. Никто не настроен против тебя. Поверь, в их высказываниях нет ничего личного. Таково уж наше ремесло. Если хочешь, я возьму тебя с собой, когда буду возвращаться назад в Массилию. Ты умеешь читать и писать, владеешь несколькими языками. Ты смышленый малый и прекрасно считаешь. Такой помощник может мне пригодиться. С тобой не сравнятся даже образованные греческие рабы, за которых я выкладываю баснословные суммы.