Дружба народов
Шрифт:
Из ветвей торчали чьи-то нахальные глаза. И умильно белая шёрстка.
Пахом вскинул арбалет, но стрелять не стал. Стрелять в милых то ли паучков, то ли многоруких мелких обезьянок, было как-то не с руки. Неловко даже… Ни мяса, ни шерсти — один только комплекс вины.
— Предлагаю просто обойти эти заросли! — осматриваясь, заметил Пилигрим. — Не будем дожидаться, пока они догадаются кидаться чем-нибудь потяжелее…
Спорить с ним никто не стал, хотя обходной путь и занял какое-то время. А затем мы наконец-то вышли к цели…
Выход
— Это сколько же её тут? — восторженно произнёс геолог, оценив высоту склона и присвистнув.
— А где руда-то? — спросил Славка.
— Да вот она! — счастливо засмеялся Бур, хлопнув рукой по скале. — Ты думал, здесь прямо слитки будут торчать? Вот это она и есть! И вот этот валун — она же! И её тут много!.. Так сходу и не оценить объёмы… Надо полазить вокруг! Поковырять грунт! Может, получится, примерно размеры оценить!..
Хотелось бы поспорить, но я уже понимал: учёными в эпоху нейросетей становились лишь действительно упёртые и увлечённые люди. Запрещать им пару дней повозиться в земле, занимаясь любимым делом, было бы форменным издевательством…
И мы не стали запрещать. Пускай возятся! Тем более, ущелье отлично подходило для устройства временного лагеря.
Правда, не успели мы начать раскладывать палатки, как проснулся голос СИПИНа в моей голове. И сходу подтвердил, что наши чудо-геологи не ошиблись:
— Будем считать, что каждый из вас внёс свой вклад в открытие месторождения. Конечно, это не так, но вы же изначально хотели поделить всё поровну? Так что начисляю каждому из вас по 9090 баллов!
— Эй, а почему неровное количество? Куда десять баллов дел? — мысленно возмутился я.
— Десять баллов я зажму в качестве штрафа. За то, что вы жульничаете и открываете месторождения большими группами!
— Мы не жульничаем, а используем возможность, которую вы сами предоставили! — напомнил я, но СИПИН уже не ответил.
Им, похоже, действительно было сильно не до нас…
Дневник Листова И. А.
Сто пятидесятый день. Через горы вдоль реки.
В обратный путь мы вышли утром сто сорок девятого дня. Два дня геологи копались в земле с неприлично счастливыми лицами. А затем, наконец-то прикинув объёмы, сообщили, что план-максимум выполнен — и милостиво разрешили возвращаться.
Ещё день мы двигались на юг вдоль берега моря. Пока не добрались до реки, текущей мимо Алтарного. И вот тут встал вопрос, как дальше идти.
Узнав, что по ущелью можно пройти через хребет, геологи настаивали на этом пути. Дескать, промытый водой проход расскажет им многое о местных горах.
Мы же, памятуя, что горы удавалось
В результате геологи всё равно победили, использовав запрещённый приём. Сказали, что идут тут, а мы — как хотим. Само собой, пришлось их сопровождать… Ведь если эта парочка сгинет где-нибудь в горах, Кукушкин не простит.
Речное ущелье было глубоким, а его отвесные стены напоминали даже не ущелье, а каньон. Мы постоянно двигались наверх, озираясь по сторонам и высматривая, где именно нас ждёт опасность. Но никаких опасностей не было…
Вдоль реки росли какие-то жёсткие кустарники, небольшие деревья и вьющиеся растения, которые оплели даже стены. Похоже, найти тут пропитание непросто, а значит, и хищникам нечего было делать поблизости.
Однако хищник обнаружился. Правда, не совсем там, где его высматривали…
Оказалось, в ущелье обитала небольшая стая каких-то водных рептилий. Они облюбовали маленькое озеро, которое, видимо, появилось здесь после давнего обвала.
Камни перегородили речное русло, направив реку в обход. А старое русло и часть земли вокруг затопило. Вот и появилось вытянутое озеро, в котором жили рептилии.
Когда мы проходили мимо, они проводили нас холодными равнодушными взглядами. Наверно, были сыты. Однако на берегу валялась пара чисто обглоданных черепов.
— Надо будет перебить их! — кровожадно заметил Пилигрим. — Это прямой и самый удобный путь к морю.
— Биологи вам этого не простят! — хмыкнул Бур. — Они тут повизгивают от восторга, а вы им ценную местную фауну гробите.
— Вот съедят кого из них, так сразу станут по-другому повизгивать! — пообещал Пилгрим. — Пусть мирное зверьё изучают. Умники, блин…
— Лично я с вами согласен! — сразу оправдался Бур. — Между прочим, если сделать тут плотину, река может стать судоходной!
— Сначала надо реку как-то отгородить от озёр… Да и с крокодиллами разобраться! — возразил я, хотя идея плавать по реке, а не ходить на своих двоих, мне очень нравилась.
К вечеру мы почти прошли ущелье насквозь и стали устраиваться на ночлег. Для лагеря выбрали небольшой каменистый пляж, со всех сторон окружённый водой. Попасть на него можно было по камням, перебравшись через реку. Чтобы не сидеть без света — заранее набрали дров, сложив их кучкой.
Вечер быстро сменился кромешной тьмой. Солнечные лучи ещё освещали края ущелья, но вглубь проникнуть уже не могли.
И стоило нам только поужинать и начать готовиться ко сну, как неподалёку раздался подозрительный плеск.
— Что это есть? — округлил узкие глаза Чаён, первым расслышавший звуки.
Мы все замерли и прислушались.
Снова раздался плеск.
Пилигрим взял пару длинных веток, заготовленных для факелов, и решительно запалил в костре.
— Все к типи! Становимся лицом к реке! Смотрим в оба глаза! — предупредил он.