Дружина специального назначения
Шрифт:
А с Илюхой коварная Злодейка обошлась еще проще. Она просто кликнула со двора Мотю, и пробуждение богатыря довершили три шершавых языка Змея.
Домовой, как ему и положено, остался почти незаметным, а вот приятели после такого пробуждения уселись за стол и за пару минут умяли завтрак с аппетитом голодных мамонтов.
Изя, немножко почувствовав себя человеком (опять каламбур) и прихлебывая душистый чай, наконец заметил своей мучительнице и спасительнице в одном милом курносеньком лице:
— Теперь я понимаю, почему тебя маменька с папенькой из дома
— Я сама ушла. На здоровье.
— Скажи, ты зачем нас так рано подняла? — вставил свое веское слово Илюха, скармливая под столом очередной пирожок Моте.
— Вы что, забыли, на каких условиях нас пустил жить Феофан? — спокойно заметила Соловейка и уже совсем другим тоном гаркнула на Илюху: — И перестань прикармливать Змея за столом! Сыт он, уже три миски слопал, проглот трехголовый.
Изя с Илюхой перекинулись удивленными взглядами.
— На каких еще условиях?
— Изя, если у этого беглого монаха память отшибло, так я ему быстро мозги вправлю! — раздался откуда-то из-за стены скрипучий голос домового.
Изя смачно хлопнул себя по лбу с твердым желанием показать, насколько туп его компаньон, но после такого насилия над своей многострадальной головой только жалобно застонал.
— Ах, вы в этом смысле... — протянул Илюха, что-то припоминая из предыдущего дня. — Так базара нет, все остается в силе!
— Почему базара нет? — не поняла Соловейка. — В Киеве просто тьма базаров. Один находится совсем недалеко, так что я туда уже сбегала, накупила всего. Да, Изя, я деньги у тебя взяла, ты вчера Илюхин кошель заныкал, так что я...
— Да ладно, ладно... — простонал черт. — Но чтобы в последний раз. И вообще надо рассмотреть конъюнктуру рынка, составить смету расходов, утвердить ее...
— Сейчас второй рог сломаю, — прервал Илюха умного, но уж очень 'занудного черта.
— И когда же ты все успела? — уже к Любаве обратился богатырь.
— Кто рано встает, тому Бог подает, — гордо заметила Любава. — Ну что, перекусили? Тогда в бой, покой нам только снится!
* * *
Маленький Змей Горыныч был вне человеческих разборок, поэтому, выпросив еще два пирожка от Илюхи, пирожок от Изи и половинку от конспиративной Любавы, сладко потянувшись, расположился в уголочке и стал наблюдать за происходящим. И учитывая, что умнейшее на земле создание видело людей практически насквозь, то наблюдения Моти могут оказаться для нас весьма занимательными.
После сытного и очень вкусного завтрака Любава развила бурную деятельность. Вообще этот шумный человек женского пола до сих пор оставался для Моти загадкой, даже несмотря на его удивительные способности. В этом человеке вполне мирно сосуществовали два, казалось, совершенно исключающих друг друга, характера. С одной стороны, это была домовитая купеческая дочка Любава, а с другой — взбалмошная, вспыльчивая Злодейка-Соловейка. И вот эта совершенно нелогичная девушка сейчас, активно смешивая своих два темперамента, занялась уборкой.
Рассудительная, основательная Любава
Что удалось домовому, абсолютно не удалось Илюхе с Изей. Мотя с удовольствием рассматривал доводы и аргументы, которые выстраивали в свою защиту человек и черт. Надо признать, что подходы к возникшей черноволосой проблеме в длинном сарафане друзья собирались решать по-разному.
Изя строил свою защиту на состоянии здоровья, и данная оборона была вдребезги разнесена аргументами Любавы вроде: «Пить надо меньше!», «Вчера надо было думать!», «Неосторожный опохмел ведет к продолжению запоя!». И если точного значения этих слов Мотя не понимал, то общий смысл умный Змей уяснил вполне.
Илюха решил зайти с другой стороны: «Не мужское это дело!», «Да я последний раз пол мыл в армии!», «Давай лучше бабки заплатим, и нам тут все приведут в порядок!» Тут Мотя, кроме бабок, понял почти все, тем более, что ответ новоиспеченному богатырю был значительно более понятным:
— Да ни один нормальный человек к этому месту за версту не подойдет! Взялся за гуж, не говори, что не дюж! — И еще что-то про сомнительное, с точки зрения Змея, родство Изи и Илюхи с мужскими представителями семейства коз.
В общем, с помощью уговоров, вовремя выуженного из закромов маленького стакана самогона, улыбок, ругани и соловейского свиста в четверть силы (тут левая голова оказалась более нежной и тут же пожаловалась соседям на недомогание) буквально за несколько часов «Чумные палаты» превратились в сияющие чистотой и уютом хоромы. Причем засверкал не только дом, но и двор, и все дворовые постройки, что не могло не радовать самого Мотю, уже свившего себе небольшое гнездышко в амбаре.
Наконец Любава произнесла заветные слова:
— Ну все, готово.
Ее помощники без сил упали прямо там, где стояли до вынесения приговора.
Постонав пару минут, Илюха смог выговорить только одну фразу:
— Теперь и я знаю, почему тебя выгнали из дома.
— Я сама ушла, — уже по привычке поправила его Соловейка и пошла за сварливым домовым, чтобы тот принял работу.
Феофан появился не скоро. Вначале раздалось кряхтенье, после тихая ругань, потом появились волосатые уши, а уж потом весь домовой.
— Да разве могут люди настоящий порядок навести? — пробурчал он и начал неторопливый обход своих владений. — Небось печь-то не прочистили... Гляди-ка... Тогда углы не промыли... Странно. А петли... Надо же, не скрипят...
Этот обход можно описывать не меньше часа. Именно столько времени он занял у старого домового. За его окончанием внимательно следила только Любава. Намаявшиеся с непривычки Илюха с Изей давно спали, мирно посапывая прямо на полу, подложив соответственно руку и копыто под голову.