Дружка (одноклассница)
Шрифт:
— Ты… заставил поверить, что хочешь бросить меня, — сказала Наташа, когда способность говорить вернулась.
— А ты разве не бросила меня? Три раза, — ответил мужчина, откатываясь на спину и закрывая глаза.
— Нет! Не уходи, не отдаляйся! Прошу! — неподдельный страх в глазах и дрожь в голосе.
Она потянулась за ним и счастливо вздохнула, оказавшись вновь в его объятиях.
— Ну, услышу я наконец, почему вдруг решила меня бросить?
Хорошо было бы больше никогда не вспоминать об этом. Денис понимал, но чтобы переступить через прошлое и
— Я не бросала тебя.
Он строго посмотрел ей в глаза и вытащил из кармана ту ее злосчастную записку.
— А это что?
— Это…
— Что означало: кольцо у Жоры? И это после того, как мы при всех объявили, что женимся?!
— Денис, ты не понимаешь…
— Так объясни, черт побери, чтобы я мог понять!
Произнесено это было резко. Мужчина присел, потянув ее за собой, похоже, он опять начал злиться. Наташа вскинула руки и быстро заговорила:
— Ты не понимаешь, я боялась за тебя! Я думала, нет, я знала, что Арсен так просто не отступится. Он будет тебе мстить. Он говорил! Потому я подумала… уйду, и он тебя не тронет, — голос ее понизился до шепота.
А потом она осмелилась взглянуть в его глаза. Денис смотрел строго:
— Ты считаешь, я не могу за себя постоять? Или не в состоянии защитить тебя? Так ты считаешь?
Обидно было это слышать, мужчина встал, отцепляя от себя ее руки.
— Нет…! — вскрикнула она, защищаясь.
Но по голосу, по тону, мужчина понял, что именно так она и считает. Он покачал головой, закатывая глаза. Потом повернулся к ней со словами:
— Посмотри на меня, Наташа. Считаешь меня слабаком?
Она отчаянно затрясла головой:
— Нет, не считаю!
— Тогда в чем же дело?
— Я боялась за тебя! Как же ты не понимаешь?!
Теперь уже она кричала, пытаясь заставить понять, что двигало ею, а потом вдруг сморщилась и сказала таки правду:
— Я думала, ты не любишь меня… что пожалел просто. Не хотела, чтобы ты пострадал из-за своего благородства.
После этого ей оставалось только спрятать голову в подушку. А он оторопело на нее уставился, пробормотал:
— Я? Не люблю?
Она кивнула, не отрывая лица от подушки. Ей не видно было его невообразимую улыбку.
— А ты, значит, меня любишь?
Тут она не сразу, но все же посмотрела на него, прямо в глаза, и сказала просто:
— Да.
Молчал он в ответ, только потому, что от избытка чувств слов не стало. Потом крякнул, прочистил горло и проговорил, оттягивая воротничок свитера:
— Тебе придется очень долго доказывать, чтобы я поверил, — и сурово свел брови. — Может быть даже все жизнь.
Старательно удерживая серьезную мину, добавил:
— И можешь начинать прямо сейчас.
И тут Наташа поняла, что он просто…
— Так ты меня не бросишь? — спросила недоверчиво.
Денис тяжело вздохнул:
— Хотел бы тебя бросить, стал бы таким образом тащить сюда?
— Кстати, —
Кажется, разговоры кое-кому изрядно надоели. Потому что он вдруг зарычал:
— За этим вот и притащил! — и внезапно набросился, крепко, до боли сминая в объятиях.
Сначала в поцелуях были отголоски обиды и злости, но блаженная, дурманящая страсть их быстро смыла, оставив им только счастье обладания. И этот маленький номер в мотеле вдруг вырос до размеров вселенной, в которой были только двое, мужчина и женщина.
Не сразу, потом, она тихонько прошептала, смеясь и обнимая его:
— Я так есть хочу…
Ему вдруг тоже ужасно захотелось есть. Коробки с пиццей и судочки тут же перекочевали в постель. Наташа спросила, жуя с набитым ртом:
— И зачем ты притащил меня сюда?
— Как зачем? — отвечал Денис, запихивая в себя целиком очередной кусок пиццы. — Как следует наказать без свидетелей. Чтобы неповадно было.
— Ах ты…!!! Ты!!!
Она аж подавилась от возмущения и попыталась кинуться а в атаку. Но из борцовского поединок очень скоро перетек в страстную прелюдию. И даже еда в постели не помешала.
А после сытая и счастливая наказанная женщина спала, а мужчина думал, что мамин совет-пожелание оказался на удивление прозорливым. Он все-таки женился на Жориной двоюродной сестре.
Правда, за ней надо глаз да глаз, чтобы в целости довести до ЗАГСа. Привязать ее что ли? Привязать ее к постели казалось соблазнительно, нет, лучше приковать за ногу. Но мысль экстренно обвенчаться все же была гораздо конструктивнее.
Потом Денис с легким ужасом осознал, что теперь до конца своих дней станет частью дикого, шумного и любвеобильного Манасовского семейства.
И если б не боялся разбудить спящую Наташу, громко расхохотался.
Все-таки встал. Не спалось, хоть усталость и сказывалась, эмоциональный подъем, дикая встряска и обретение, не давали сомкнуть глаза. На душе не было тяжести, было ощущение, что он, будто боксер, отыграл невероятно тяжелый бой и выиграл приз. Самое дорогое, что может быть для него в жизни.
С того дня, когда они расстались еще в школе, прошло больше пятнадцати лет. Все это время Денис жил, стараясь не вспоминать девчонку, разбившую ему сердце. Но она всегда там жила, в его сердце, и кроме нее, никому там не было места.
Монахом он, конечно же, не был, но не то это, не то…
Мужчина еще раз ревнивым глазом собственника взглянул на спящую женщину, его драгоценный приз. Кому-то может и просто баба, а для него смысл жизни. И понял он это, как только снова увидел. Потому что с ней все совершенно иначе.
При мысли о том, насколько иначе, блаженные мурашки побежали по коже, но Денис не хотел сейчас тревожить Наташу своим неуемным желанием. Понимал, каково ей пришлось. Сплошное нервное напряжение последних дней, да еще и шоковая терапия, которую он устроил. А иначе никак. Иначе не выбралась бы она из своего ущербного душевного состояния.