Друзья до смерти
Шрифт:
Бенке закатил глаза и вновь направился вниз к домику.
— Слушайте свою интуицию, — посоветовал Боденштайн. — Я вам нужен?
— Я должна сообщить родителям Йонаса о смерти их сына, — упавшим голосом сказала Пия. — Мне и одной это непросто сделать, но еще меньше хотелось бы это делать вместе с Бенке.
— Заезжайте за мной, — ответил Боденштайн. — Я дома.
Пия захлопнула телефон и вернулась к дому.
— Что вы думаете, доктор? — обратилась она к врачу.
— Выглядит как суицид, — ответил тот. — Но я не уверен.
— Тогда я позвоню прокурору, — сказала Пия. — Я бы хотела, чтобы произвели вскрытие. Как вы полагаете, господин Бенке?
— Кто я такой, чтобы
Пия посмотрела на него. Вот теперь уже действительно с нее довольно.
— Какие у вас основания? — поинтересовалась она.
— Основания для чего? — удивился Бенке.
— Для такого отношения ко мне. Я вас чем-нибудь обидела, причинила боль или рассердила? У меня ни с кем не возникает проблем, только с вами.
— Я не знаю, о чем вы говорите. — Бенке нацепил на нос темные очки.
— Мы в одной команде, — ответила Пия. — Мы должны сотрудничать, а не противодействовать друг другу. Мне важно, чтобы мы хорошо понимали друг друга.
— Да ну? — возразил он и, не добавив ни слова, направился к своей машине.
Пия почувствовала, что закипает. Она выставила себя полной идиоткой.
— Надменный говнюк, — сказала она достаточно громко, чтобы он услышал. Ей очень хотелось, чтобы он остановился и что-нибудь ответил, но он не отреагировал.
Иоханнисвальд стал престижным районом Кенигштайна на переломе веков. Все больше домовладельцев первого поколения продавали свои коттеджи и особняки, построенные в шестидесятых и семидесятых годах, преуспевающим молодым юристам или инвесторам франкфуртского Сити. Новые жители стремились отстроить все заново или полностью переделать купленное. По дороге к Роткельхенвег Пии и Боденштайну попалось три стройки, а асфальт был весь в ямах и рытвинах. Однако не стоило забывать, что за высокими стенами и живыми изгородями жили люди, которым не приходилось беспокоиться о цене на бензин марки «супер-плюс». Почти все припаркованные вдоль улицы автомобили имели под капотом двигатель не меньше двухсот лошадиных сил. Но вилла Карстена Бока затмевала остальные особняки Иоханнисвальда. Пия въехала на своем стареньком «Ниссане» в кованые, широко распахнутые ворота. Справа и слева от подъездной дорожки, шедшей через сад, скорее напоминающий парк, стояло множество припаркованных машин.
— Славная халупка, — заметила Пия, взглянув на дом.
Впрочем, «дом» — это слабо сказано. Перед ними высился построенный из светлого песчаника норманнский замок с островерхими крышами, башенками и высокими окнами с переплетами. Шесть ступеней вели к высокой темно-зеленой входной двери, козырек над которой поддерживали массивные колонны. Пия вспомнила все, что Остерман раскопал о бизнесе Карстена Бока. Холдинг Бока представлял собой конгломерат фирм самого широкого профиля, действовавших по всему миру. Основал эту империю еще отец Карстена Бока, сколотивший немалые деньги на патентах в области строительства. Председатель наблюдательного совета, не кто иной, как Генрих ван ден Берг, совершенно неожиданно в начале июня решил оставить свой пост.
Из сада доносился смех и голос футбольного комментатора, пахло мясом на гриле.
— У них прием, — сказала Пия, и ей стало ужасно неудобно. — Что-то не хочется туда идти.
— Я тоже могу подумать о чем-нибудь неприятном, — предупредил Боденштайн коллегу. Он постучал латунной колотушкой на дверях, но ничего не произошло.
— Они смотрят футбол. — Пия сегодня раз десять слышала от всех работавших в месте обнаружения трупа, что в
Боденштайн нажал кнопку. Послышались шаги, и тяжелая дверь отворилась, в проеме появилась женщина. Она с удивлением посмотрела на них.
— Простите, что вы хотите?
Это была как раз такая женщина, какую Пия и ожидала увидеть в подобном замке, — стройная, почти костлявая, плоскогрудая и очень ухоженная, от светлых волос эффектной стрижки до кончиков коротко остриженных ногтей. Несмотря на жаркие летние дни, она была в кашемировом кардигане с топом, дополненном ниткой несомненно натурального жемчуга и дизайнерскими джинсами.
— Моя фамилия Боденштайн, а это моя коллега фрау Кирххоф. Мы из уголовного розыска Хофхайма, — представился Боденштайн и показал удостоверение.
— Да, и в чем дело?
— Нам нужно поговорить с вами и вашим мужем, — сказал Боденштайн.
Фрау Бок отступила и пропустила их внутрь огромного холла. Один взгляд в зеркало в позолоченной раме выше человеческого роста, находившееся рядом с дверью, заставил Пию осознать, почему ей всегда в обществе фрау Бок будет не по себе — разница бросалась в глаза. Пия в обычных джинсах и футболке, обтягивающей ее бюст размера 85С, со стянутыми в конский хвост светлыми волосами и веснушками по всему лицу выглядела в присутствии хозяйки как оператор канала MTV рядом с Сабиной Кристиансен. [7] «Свотч» и «Шопар». «С&А» и «Армани». Хозяйка дома проводила их через холл в просторную гостиную, стеклянные двери на большую террасу были распахнуты. Внизу пышно зеленел сад, а вдали открывался эффектный вид на долину Рейна и Майна. На другом конце террасы, выше переливающейся на солнце сини бассейна, в удобных ротанговых креслах сидели три десятка человек и смотрели футбольный матч на огромном экране. Увидев их, один мужчина встал со своего шезлонга, пересек террасу и зашел в гостиную. Крупный, седоволосый, с резкими чертами лица, доктор Карстен Бок полностью соответствовал тому, как Пия представляла себе человека, голос которого она слышала на автоответчике Паули.
7
Известная актриса и телеведущая.
— Карстен, это господа из уголовного розыска, — произнесла фрау Бок.
— Ага, — равнодушно кивнул ее муж. — Чем мы можем вам помочь? У меня мало времени.
— У нас для вас плохие новости, — Боденштайн решил начать без околичностей.
Лицо фрау Бок окаменело, глаза расширились от страха, а пальцы впились в руки, скрещенные перед плоской грудью.
— Йонас, — прошептала она. — О боже, с Йо что-то случилось!
— Что-нибудь с нашим сыном? — спросил Бок. — С Йонасом?
— Да, — кивнул Боденштайн. — Я очень сожалею, что приходится вам это сообщать, но ваш сын Йонас мертв.
Пару секунд ничего не происходило. Родители погибшего мальчика смотрели на него в шоке, не в силах осознать услышанное. Это было очень хорошо знакомо Боденштайну — каждый раз одно и то же.
— Нет, — прошептала фрау Бок. — Этого не может быть.
Карстен Бок с застывшим лицом хотел было обнять жену за плечи, но она оттолкнула его и вырвалась.
— Нет! — закричала она. — Нет! Нет!!!
Отказываясь верить, она набросилась на Боденштайна и колотила его маленькими кулачками, слезы бежали по ее лицу. Пия перехватила и крепко сжала запястья. Женщина, рыдая, осела на пол. В открытых дверях появился мальчик лет шестнадцати, он бросился к ней и опустился на колени рядом.