Друзья до смерти
Шрифт:
— Сколько человек работает у вас?
— Кроме меня, сорок три.
— Вы можете выяснить, кто пользовался машиной?
Зандер мрачно посмотрел на Боденштайна.
— Может, сначала ваши люди выяснят, лежало ли вообще в этом фургоне тело, прежде чем я стану тратить свое время?
— Хорошая мысль, — холодно ответил Боденштайн. — Тогда мы заберем машину.
Зандер пожал плечами, потом достал ключ от автомобиля и протянул его Пии.
— Я сообщу, если моя дочь знает, где Свения, — сказал он. — Хорошо?
— Само собой разумеется. —
— Уже понял, — Зандер отвернулся. — Приятного вечера!
Сидя за рулем зеленого пикапа, Пия как раз проезжала табличку с указанием границы города, когда ей позвонил Зандер и сообщил, что Антония с обеими сестрами в Фрайбаде. Она понятия не имеет, где Свения, и три дня уже ее не слышала.
— Мне жаль, что мой шеф с вами так разговаривал, — сказала Пия.
— Он прав. — В голосе Зандера не было обиды. — Если выяснится, что в машине побывало тело Паули, то у меня возникнет проблема. Я не знаю, кто именно мог кататься на этой машине, и не думаю, что мне об этом добровольно расскажут. Мои сотрудники знают, что я не люблю, когда машины используют для личных нужд.
— Тогда я поговорю с людьми. Совершенно официально, — ответила Пия.
— Против этого я ничего не имею. И вы получите мороженое, если разгорячитесь.
Пия почувствовала, как он улыбается, и тоже улыбнулась.
— Это хорошее предложение, — сказала она. — А главное, мне не придется прыгать в пруд для антилоп.
Зандер рассмеялся.
— Когда у вас сегодня кончается рабочий день? — спросил он невзначай.
Пия почувствовала, как у нее екнуло сердце.
— Это зависит от того, найдем ли мы Свению, — ответила она. — Если нет, то я могу освободиться хоть сейчас. А что?
— С понедельника мы показываем посетителям новые вольеры, конечно, без зверей, — ответил он. — Может, захотите посмотреть вместе со мной?
— Это было бы здорово, — радостно откликнулась Пия. — Я уж и не надеялась на настоящий пятничный вечер.
В отделе по борьбе с экономическими преступлениями все занимались лихорадочной разборкой информации, которую утром передал Остерман. Они и прежде получали многочисленные сигналы о том, что Бок добывает свои заказы не вполне честным путем, но до сих пор у них не было ни одного полновесного доказательства, чтобы начать официальное расследование. Все изменилось с появлением электронной переписки, которую Пия привезла от Лукаса, и теперь у Бока могли возникнуть серьезные трудности.
— Захариас снова дома? — осведомилась Пия. Она уже доставила пикап в мастерскую и попросила криминалистов из ночной смены осмотреть машину побыстрее. — Мы должны отслеживать все контакты и мобильный телефон Бока, надо поставить прослушку. Он будет опасаться, что тесть разболтал все его секреты.
— Хорошая идея, — согласился Боденштайн. — Позвоните государственному прокурору.
— А может, это сделает кто-нибудь
Боденштайн удивленно посмотрел на нее, поскольку во время расследования она никогда не просила о свободном вечере.
— Рыбка уже клюнула? — осведомился Остерман мимоходом, и Пия сердито посмотрела на него.
У Боденштайна моментально проснулось любопытство.
— Я оставлю включенным телефон, — сказала Пия. — Если объявится Свения…
— Нет, нет, — прервал ее Боденштайн. — Идите спокойно. Если найдется девочка, я с ней поговорю. Я побуду тут сегодня.
Пия знала, что, едва она закроет за собой дверь, шеф сразу же насядет на Остермана, выясняя, что тот имел в виду. Но ей было все равно. Она радовалась первому свободному вечеру за десять дней и еще больше тому, что проведет этот вечер в обществе Кристофа Зандера.
Последние посетители покинули зоопарк час назад, и теперь обширная территория принадлежала только зверям и сотрудникам. Зандер и Пия начали обход с только что построенного административного здания, с просторным холлом внизу и кабинетами дирекции наверху. Наверху также находился ресторан, через панорамные стекла которого через пару недель гости смогут наблюдать за жирафами, зебрами, импалами и гну, свободно разгуливающими в новом вольере «Африканская саванна». От этого вольера Зандер провел Пию к новому павильону жирафов. Он рассказывал о том, какие возможности откроются перед зоопарком с появлением новых вольеров и стойл. Пия внимательно слушала и поражалась, с каким воодушевлением и явной гордостью он рассказывал о достигнутом. Глядя на него, она заметила, что невольно сравнивает его с Хеннингом, причем ее бывший супруг явно проигрывал.
Они прошли по дорожке ниже «Африканской саванны», мимо свободолюбивых сурикатов и свернули на Тропу философов, что вела от горы Кронберг в Кенигштайн и пересекала весь зоопарк.
— Вы всегда хотели стать зоологом? — поинтересовалась Пия.
— Биологом, — поправил Зандер. — Да, наверное, всегда. Это у меня от родителей. Они были…
Зазвонил телефон Пии. Она извинилась и ответила. Вопреки ее опасениям это звонил не Боденштайн и не Хеннинг, а Лукас.
— Привет, Лукас, — сказала Пия, чтобы Зандер знал, с кем она говорит. — Ты выяснил, где находится Свения?
— Нет. Я всех обзвонил, но никто не знает. А где вы сейчас?
— Пока в дороге, — неопределенно ответила Пия. Во-первых, Лукасу совершенно не обязательно знать, чем она занята, а во-вторых, она не хотела, чтобы у Зандера возникло впечатление, что у нее с этим мальчиком слишком доверительные отношения.
— Можно, я приеду к вам вечером?
— Я думаю, это не очень хорошая идея, — сказала Пия. — Я не могу сейчас разговаривать. Спасибо, что перезвонил.
— Минутку! — вставил Лукас, прежде чем она закончила разговор.