Дрянной учитель
Шрифт:
— А ты плохая девочка… знаешь, да? — мурлычу я, затем прижимаюсь поцелуем к ее шее.
— Знаю, тебе не обязательно напоминать мне об этом.
— А также колкая на язык, — я сильнее всасываю кожу, что заставляет ее застонать.
Оставшаяся на ее шее красная отметина вызывает у меня улыбку.
— Тебе придется сказать своей подруге, что это сделал другой парень.
— Почему? — хмурится Хейли.
— Потому что между нами ничего не может происходить и сейчас тоже ничего не происходит.
— То есть, это не ты целуешь меня сейчас? — произносит она с шаловливой ухмылкой.
— Именно, — улыбаюсь я и оставляю еще один поцелуй на ее губах. — Мы вообще никогда не целовались.
Отпускаю ее губу, в последний раз едва ощутимо прикусив ее, а затем провожу пальцами по ее юбке, забравшись достаточно высоко, чтобы коснуться ее сладких губ через ткань трусиков.
Девушка прикусывает губу и ахает.
— Нравится? — спрашиваю ее.
Получаю в ответ кроткий кивок.
Протискиваю пальцы под ткань трусиков и медленно стаскиваю их, восторгаясь видом обнажаемой киски.
— Знаешь, что еще мы не делаем? — Ныряю рукой между ее бедер и обхватываю ее там. — Я не прикасаюсь сейчас к твоей сладкой маленькой киске. И мы определенно не собираемся трахнуться прямо здесь.
Хейли стонет мне в рот, когда я мягко ее поглаживаю.
— Боже, да ты обалденный возбудитель, — шепчу я. — Всегда опаздываешь, заставляешь меня злиться.
— Ничего не могу поделать. Настолько скучный у тебя урок, — произносит она.
— Вот, ты просто пытаешься свести меня с ума, — шлепаю ее по ногам. — Раздвинь.
— О... — бормочет она.
— Я предупреждал не злить меня.
— Да, ну, ты же отморозок, так что...
Я склоняю голову.
— Когда это я повел себя с тобой как отморозок?
— Когда сказал, что не знал, что в бар приходят студенты, и тебе нужно найти другое место, чтобы остыть.
— О... да, ну, с тобой там была твоя подруга. Мне нужно было что-то сказать.
Девушка сжимает губы, затем закрывает глаза. Верит она в мое объяснение или нет — не имеет значения.
Все, что важно, это то, что я хочу ее. Сейчас.
— Хватит болтать. — Я раздвигаю ее ноги и провожу указательным пальцем вверх и вниз по щели, пока ее влага не покрывает мои пальцы. Затем щелкаю по клитору, с нетерпением наблюдая, как она тихонько стонет.
Кладу одну ладонь на ее рот.
— Тсс... — бормочу я. — Не хочу, чтобы кто-нибудь услышал, как ты кончаешь. А ты?
Девушка качает головой.
Я играю с ней, пока клитор не увеличивается, и она не начинает задыхаться, затем ввожу в нее палец. Хейли ахает, втягивая меня в себя, пока я крепко удерживаю руку на ее губах, чтобы не дать вырваться ни звуку.
— Я знаю, что ты хочешь застонать... И поверь мне, когда скажу, что в этом мире нет ничего, что мне хотелось
Ее глаза открываются на секунду, в них вспыхивает ужас, поэтому я отвлекаю ее пальцами. Трахаю одним до тех пор, пока она не успокаивается, а затем добавляю второй, чтобы она ощутила наполненность. Продолжаю, пока девушка не начинает дрожать, пальцы ее ног подгибаются, когда она приближается к пику.
— Ты дрянная девочка, Хейли? Собираешься пропитать мой стол своими соками?
Она кивает, стоная в мою руку.
— Тсс... ни звука. Просто кончи от моих пальцев. На мою руку...
Хейли содрогается, на секунду закатывая глаза. Затем ее мышцы сжимаются вокруг моих пальцев, и по ним стекает влага. Мой член оживает от вида передо мной.
— Прекрасно... — шепчу я, пока она делает быстрые и краткие вдохи через нос. — Хорошая девочка. Отлично справилась.
Я отнимаю руку от ее рта и пальцы от киски. Ничего не могу с собой поделать: подношу их к носу и вдыхаю запах. Что-то в аромате возбужденной женщины заводит меня, как ничто другое. Боже, это лишь усиливает желание трахнуть ее.
Прикладываю пальцы к губам и провожу языком, пробуя ее вкус самыми крохотными движениями.
Это конец.
Хватит дразнить зверя, пора передать ему контроль.
— Моя очередь.
Я хватаюсь за узкую белую рубашку на пуговицах и разрываю ее. Одна из верхних отлетает, укатываясь в неизвестном направлении, но я не обращаю на нее внимания. Одним махом все — от ручек и документов до степлера — улетает со стола. Хейли взвизгивает, когда я усаживаю ее на поверхность и снимаю бюстгальтер, обнажая розовые затвердевшие соски.
Облизнув губы, начинаю:
— Такая невинная... и подумать только: ты была девственницей в нашу первую встречу.
— Я и прежде прикасалась к парням, — звучит внезапный ответ.
— Что? — хмурюсь я.
— Ну, они прикасались ко мне, и я прикасалась к ним… но я никогда не трахалась до тебя. Хм... неважно. Слишком много информации.
— Да, многовато, — бормочу я и тяну за один из ее сосков указательным и большим пальцем. — Но никто из этих парней не идет ни в какое сравнение со мной, не так ли?
— Нет, о Боже, нет. — Ее стон — смесь боли и удовольствия. Как раз мне по нраву.
— Ты трахаешься со взрослым мужчиной, Хейли. Думаешь, справишься с этим? — Я тяну за ее соски, пока из ее рта не вырывается краткий крик.
— Да! Если ты прекратишь мучить меня и просто трахнешь. Проклятье…
— Тебе стоит кое-что узнать обо мне, Хейли: никогда не говори со мной подобным тоном. Потому что я заставлю тебя заплатить. — Я скручиваю ее соски и отпускаю, только чтобы повторить.