DS: Откровение
Шрифт:
– Нет… – мой шёпот затерялся в шуме воды. Мужчина мыл за собой чашку.
Из нижнего шкафчика он достал сковородку и тяжело опустил её на камень столешницы. Затем были куриные яйца, зелень, болгарский перец, лук, помидоры и ветчина. Я заворожено наблюдала за тем, как он выуживал всё это из двустворчатого хромированного холодильника. Откуда? Сумка была совсем маленькая. Кто-то ещё бывает в этом доме? От этой мысли мне стало неуютно, и я поёжилась как от внезапного холода.
Мужчина повернулся ко мне спиной и уверенно застучал ножом по разделочной
– Ты же читала о Теме? Хоть что-нибудь. Какие-то представления у тебя должны быть. – спокойно вернулся к разговору, продолжая доносить до меня свою мысль.
– Да, – я допила чай и теперь не знала, куда деть свои руки.
– Есть такая вещь, как табу. И это тоже важный момент. Ты знаешь, что такое табу?
Слово было мне знакомо, но что оно означает в контексте БДСМ?
– Само слово знаю.
– Это те практики, действия, девайсы, да что угодно, в общем-то, что ты никогда не захочешь испытать на себе. Кое-что мы с тобой уже обсуждали…
Да. Было странно о таком говорить при первой встрече, но Егор Аркадьевич сразу выстроил рамки, в которых он… эм… работает. И это меня, конечно, смутило.
Первое: никакого экстремального физического насилия. Для меня само то физическое насилие являлось экстремальным, а тут. Где была граница этой экстремальности? В чём она состояла? Резать и бить не будут? Или будут, но без последствий? Я терялась в догадках
Второе: никакой крови. Вот это меня неимоверно обрадовало. Не вампир и не маньяк. Потому что я находила в сети многое, что вызывало у меня рвотный рефлекс: прокалывания, крюки и прочие мясницкие увлечения. Бр-р! Да, свою «шкурку» мне портить совсем не хотелось.
Третье: секс. Точнее, его отсутствие. Вот это конкретно взорвало мой мозг. Что первым ассоциируется с БДСМ? Да. Он самый. А тут… Это было странно. Но сейчас для меня более чем приемлемо. Я совсем не представляю, как заниматься этим без чувств. Тревожный звон колокольчика прошлого старательно заглушала. Сама себе противоречила, ну и пусть. Когда-нибудь я смогу разобраться в себе. Надеюсь. Это был очередной убедительный довод в его пользу.
Вот теперь всё это оказалось в таинственной оболочке под названием «табу».
– Я не знаю. Честно. Точно не фанатка прокалывания и прочего… У меня и серёжек-то нет. И не люблю вид крови. Да и не так много читала… Мне нравится сам момент… подчинения.
Боже! Я сказала это? Не верю своим ушам. Пунцовая краска залила моё лицо, а от жара бросила в пот.
– Когда от меня ничего не зависит… Это заводит.
Нет, ещё и говорить продолжаю. Бодро и уверенно. Кошмар. Такое ощущение, что это не я. Кто-то другой, чужой, в моём теле. Эта двойственность сбивала с толку.
– Ты не сказала ничего нового. Ладно. Кажется, я знаю, чем мы с тобой сегодня займёмся.
Поставил передо мной тарелку с вкусно пахнущей едой.
– Приятного аппетита!
* * *
Полупустая комната озадачила меня. Кровати здесь не было. Деревянные рабочий стол и стул, в таком же стиле, как
Создавалось чёткое ощущение вечера или ночи, хотя сейчас, дай бог, полдень.
Оглушающая тишина только добавляла таинственности. Не зная, чем себя занять, я подошла к шкафу. Хм.
Классика, зарубежная и отечественная. Философия. Много философии. Психология? Да, и большинство имён мне неизвестны.
Перебирая пальцами корешки книг, я немного успокоилась. Вся литература стояла в строгом порядке. Каждая полка посвящена своей теме. Есть и современная литература, художественная. Складывалось ощущение, что эти книги никто не читает. В моей голове не укладывалось, как человек может одновременно читать Шекспира, Вальтера Скотта, Достоевского и Тургенева, перемежая это Гегелем и Кантом. А на соседней полке «Инсургент» и «Вселенная Стивена Хокинга», и вся трилогия Ларссона «Миллениума». Ну и отечественных авторов штабеля. Как?
Словно сорока, тащит всё блестящее в дом…
Небольшая книга на верхней полке привлекла моё внимание. Я аккуратно вытащила её.
«Тотем и табу» Зигмунда Фрейда. Хм, это то, о чём я подумала?
Открыла книгу и пролистала пару страниц. Заумный, научный текст. Так, вторая глава.
…Табу – полинезийское слово, которое трудно перевести, потому что у нас нет больше обозначаемого им понятия…
Прочитав фразу, задумалась. Ладно, перескочила на другой абзац.
…Для нас значение табу разветвляется в двух противоположных направлениях. С одной стороны, оно означает – святой, освящённый, с другой стороны – жуткий, опасный, запретный, нечистый…
Хм. Это для меня он опасный, а для него священный? Странная аналогия получилась. Может не стоит воспринимать всё так буквально?
…Ограничения табу представляют собой нечто иное, нежели религиозные или моральные запрещения. Они сводятся не к заповеди бога, а запрещаются собственно сами собой…
…Запреты табу лишены всякого обоснования. Они неизвестного происхождения. Непонятные для нас, они кажутся чем-то само собой разумеющимся тем, кто находится в их власти…
Текст казался мне слишком старомодным и странным. Но зерно разума там явно было. Сейчас я действительно во власти своей похоти и старых, нерешённых проблем. Отец психоанализа говорит о невротических заболеваниях, значит, всё из детства? Я пытаюсь решить какие-то проблемы, скрытые от меня?
Совсем смешно получается: лечение невроза старыми способами.