ДУБЛЬ-человечество

Сергазиева Роза

– Во-первых, народ на мелочи не купится, – отверг с ходу Лапушка. – Кому сегодня нужны печи-СВЧ или телевизоры, у каждого подобное и так в наличии. А во-вторых, выиграют двое-трое, а нам нужно, чтобы подписались десятки тысяч.

– Правильно, Роман Трифонович, – горячо поддержала редактора ведущая кулинарной колонки Еленочка Андреевна – дама далеко забальзаковского возраста, кокетливо настаивающая называть себя только Еленочкой. Если журнал начнет сворачиваться, ей первой светило увольнение по возрасту, и женщина старалась заручиться поддержкой начальника. – Мы каждый год проводили конкурсы. Результат нулевой. Вон конкуренты

в прошлую подписную кампанию, например, поступили по-другому. При покупке очередного номера читателям вручали набор ароматических салфеток. Бесплатно! Мы тоже можем что-нибудь приложить.

– Туалетную бумагу! – опять шутливо прокомментировал Никита. – Когда-то давно, в советскую эпоху газеты покупали, в том числе и затем, чтобы было с чем ходить в уборную. Мы же предлагаем читателям более цивилизованный способ, так сказать, перебрасываем мостик в прошлое, связываем поколения.

Народ, отворачиваясь и прикрывая ладонями рты, пытался скрыть смешки.

– Есть более здравые идеи? – попытался призвать аудиторию к порядку редактор.

– Можем опубликовать реплики звезд шоу-бизнеса, – прохрипела прокуренным голосом светский хроникер Эстела Индиго. Хотя в паспорте она именовалась Ольгой Кругликовой, но, согласитесь, как, например, рассуждать о достоинствах нарядов знаменитостей может какая-то Кругликова? – Мол, «я подписался на „ТриС“ и вам советую».

– Подобным образом за чужой счет, – возразила театральный критик Лариса Гостева, – звезды лишний раз себя, любимых, отрекламируют. Плюс – заметки нам же и сочинять приходится, надоело, честно скажу: мысли поиссякли.

– А что на твой свежий взгляд, – вновь обратился редактор к Зуеву, – может взбодрить аудиторию?

– Тут вспоминали про конкурентов, – вскочил с кресла Олег. – Я просмотрел их наработки за много лет. Однажды в весеннюю подписную кампанию журналисты в проруби купались и потом долго рассказывали, кто чем лечился. Народ жалел простуженных героев, помогал лекарствами, одна девица влюбилась в репортера по фотографии в газете и потом замуж вышла. Слезливая получилась история, зато месяц держала аудиторию в напряжении. В другом издании журналист нырнул на дно озера, установил там флаг с названием газеты и рядом веб-камеру. Батарейки как раз на месяц хватило, каждый мог посмотреть, что там происходит, как рыбки плавают. Еще один еженедельник опубликовал фотографии прокурора в бане. Словом, нужна сенсация, причем долгоиграющая.

Олег в надежде, что местные журналисты тоже отличаются изощренной изобретательностью, обернулся к сидящим за столом.

Аудитория ответила напряженным молчанием.

– Может, пора перерыв объявить? – робко кашлянул в кулак Витус.

– Не выйдете из кабинета, – прогрохотал Лапушка, – пока не придумаете!

Глава 3

ЖУРНАЛИСТЫ, словно школьники перед контрольным опросом в классе, напряженно молчали. Одна сторона стола (повезло же людям!), многозначительно пялились в окно. Другим участникам собрания пришлось тяжелее: не зная, куда спрятать глаза, люди ерзали на креслах, потирали лбы или (кто предусмотрительно захватил) шуршали исписанными листочками.

Никита перевернул страницу блокнота: мероприятие явно затягивалось. Что на корню рушило планы Агафонова, который намеревался сегодняшний день посвятить звонкам – для материала о банде барсеточников не хватало фактуры, парень

надеялся, пообщавшись с коллегами из других изданий, узнать, что припасено по теме у них.

Между прочим, Никита знал ребят, которыми восхитился маркетолог. Про купание в проруби конкуренты здорово придумали. Почему бы не повторить их пример? Только с другим уклоном? И Никита рискнул первым прервать затянувшуюся паузу.

– По-моему, народ больше всего падок на криминальные истории, – осторожно кинул пробный шар Агафонов.

– Опять возьмемся пробуждать в читателях низменные чувства? – презрительно отреагировала Лариса.

– Не все перед сном Чехова, как ты, читают, – парировал Никита. – Обычные люди, судя по рейтингам на ТВ, выбирают жесткие детективы и такие же передачи. Чем кровавее, тем захватывающе. Реалии сегодняшней жизни. Если хотим взбодрить аудиторию, – намеренно повторил Никита слова редактора, – надо думать в этом направлении. Бомбы, взрывы, разборки со стрельбой.

– Но где взять преступление, – удивленно вскинула плечики Еленочка Андреевна, – которое произойдет в нужные нам сроки и растянется ровно на месяц? Только если самим придумать и организовать!

– Как уже не раз поступали в других изданиях, – подхватил Никита нужную ему мысль. – Ту же слезливую историю про купание в проруби, – и Агафонов кивнул Зуеву, – журналисты предварительно проработали. Читатели и не подозревали, что «тяжелая болезнь» одного из репортеров, встреча с девушкой-красавицей – хорошо организованная постановка.

– Но это же обман! – искренне возмутилась Гостева.

– В условиях жесткой конкуренции все средства хороши, – цинично заявил Лапушка и сосредоточился на идее Никиты: – Иными словами ты предлагаешь устроить криминальное происшествие специально?

– Классно! – захлопал в ладоши Зуев и стал опробовать возможные заголовки: – «В редакции „ТриС“ заложена бомба!». «Взрыв в редакции журнала!». На сенсацию тянет. Но…, к сожалению, не долгоиграющий вариант. Бомбы хватит только на один номер, да и полиции понаедет, следствие сразу закроет информацию от прессы.

– Взрывать редакцию не дам! – рявкнул Лапушка, Олег, опустив голову, сразу сник. – Слишком дорогое удовольствие. Потом ремонт придется делать.

– Я тоже против разрушений, – твердо заявил Никита. – Подобное происшествие станет несомненно громким в прямом и переносном смысле, но нужную реакцию читателя не вызовет. Людей цепляют истории, в которых участвуют такие же, как они сами, персонажи. Для придуманного преступления подойдут убийство или похищение.

– Но нас тут же раскроют конкуренты, – прохрипела Эстела. – Ведь выдуманное убийство не попадет в официальную хронику, которую просматривают все репортеры.

– Если пострадавший – человек из редакции «ТриС», – продолжал фантазировать Никита, – то единственным источником информации станем мы сами. А мы будем придерживаться разработанного плана. Соответственно, никто ничего не узнает. Месяц активно «ищем» пропавшего, публикуя на эту тему материалы, а к финалу подписной кампании герой объявится, жив и здоров в блеске славы. Чистое «сливочное масло»! – прищелкнул пальцами репортер, высоко оценив собственную выдумку.

– Рискованно, – взвесил в уме «за» и «против» рациональный Пухов. – Кто-нибудь на улице из знакомых встретится с якобы пострадавшим и – финал постановке. Позору потом не оберешься.