Дублёр мужа

Лав Агата

Поэтому я поворачиваю голову и целую пальцы Ромы, жарко ведя языком по указательному. Его выдох тут же делает грязную восьмерку, а взгляд темнеет до сумрака полночи. Я расстегиваю ширинку и провожу пальцами по широкой резинке боксеров с надписью ORLVS. Сминаю черные буквы и тяну ткань вниз.

Да…

Рома возбужден. Его горячие пальцы лежат на моей голове, а его дыхание находит сверху голодными волнами. Я раздразнила его, и делаю только хуже, когда смыкаю ладонь и заостряю его желание откровенным прикосновением.

Медленно ласкаю, а потом распахиваю рот и беру его в себя.

— Малы… Леся, да… — хрипит Рома, выплевывая слоги сквозь накатившее наслаждение.

Он произносит еще что-то, но я уже не слышу. Меня накрывает волна возбуждения и я завожусь сильнее с каждой секундой, впускаю его глубже и обвожу языком, облизывая. Я чувствую его дрожь, в руках Ромы просыпается мужская сила, которую подталкивает животный инстинкт. И ведь я сама разбудила его. Рома обнимает мое лицо с двух сторон и легонько толкается, проскальзывая членом по моему языком. Я замираю в какой-то момент и позволяю ему сделать размашистый точный толчок.

Он отпускает контроль и берет меня почти что грубо. Так, как я люблю. И так, как меня приучил Олег. Муж всегда был жестким в сексе, усыплял сладчайшей прелюдией и заботой в повседневной жизни, но в постели каждый раз напоминал, что мужчина рожден, чтобы брать. Он трахал меня, доводя до судорог и горловых выкриков, которые я прятала в подушки. Больше всего он любил повернуть меня к себе после и смотреть, как я отхожу от бурного оргазма и пытаюсь сфокусировать взгляд на его довольном лице. Иногда он опускался ко мне и языком собирал капельки пота с моей кожи, увлекался процессом и незаметно начинал вторую прелюдию.

— Ближе, — он судорожно дергает меня за плечи и вытягивает перед собой.

Несколько шагов исключительно на его ногах, он несет меня сквозь номер и бросает на кровать, чтобы надвинуться сверху и вклиниться между моих ног. Я выгибаюсь дугой перед ним и развожу ноги шире, чтобы, наконец, почувствовать в себе по-настоящему.

Хочу наполниться им и чувствовать его губы, которые будут целовать и ласкать меня. Я смыкаю ладони на его шее, делая надежный замок, и утыкаюсь лицом в широкую грудь. Обжигаю ее ярким стоном, когда он входит в меня и растягивает большим членом.

Боже, да, да… Да!

Я наталкиваюсь сама, помогаю ему, задыхаюсь, царапаю его плечи и жалобно всхлипываю. Забываю, что я и где я, могу только считать душные шажки к грани, за которую хочу уже свалиться и почувствовать свободное падение. Сладкое и прекрасное. Я близко, так близко…

Чуть-чуть.

Еще.

Пожалуйста, милый, еще.

Он впивается левой ладонью в мою талию, фиксируя на одном месте, а другой накрывает набухшую горошину, которую раскатывает массивными пальцами. Меня прорезает насквозь и я закатываю глаза, валясь в горячую пульсирующую бездну.

— Боже, да, да! Олег! Да!

Глава 13

Я

замираю, когда понимаю, чье имя только что произнесла. Рома тоже останавливается и пару мгновений держит меня в руках, но потом отодвигается и хочет отклониться на другую сторону кровати. Только я его не отпускаю. Продолжаю цепляться за шею и тянуться к нему всем телом. Не знаю, что говорить и как объяснить, потому что сама не понимаю почему так, я ведь хотела его, пошла с ним… Именно с ним!

— Рома, милый, — шепчу и провожу лбом по его оголенной груди. — Прости.

Он молчит. Но за него говорят ладони, которые покинули мое тело. Он не вырывается, не отнимает грубо мои руки, но все же выставляет невидимую дистанцию. Я чувствую, как на место жара приходит холод. Рома дышит им и только воспитание мешает ему сбросить девушку с шеи.

— Хорошо, — он прохладно отвечает и все же обхватывает мои пальцы своими, легонько нажимая. — Леся.

— Ты хочешь уйти?

— Я хочу встать с кровати.

— Я не думала о нем, не представляла его на твоем месте… Рома, правда… Я сама не знаю, что со мной творится! Я хочу быть с тобой. Я сейчас здесь, с тобой.

Запрокидываю голову и нахожу его взгляд. Черт! Я приложила его наотмашь. Впервые вижу его таким, хмурым и сбитым с толку. Он пытается собраться с силами и мыслями и перестроиться на новые рельсы, но видно, что у него ни черта не выходит.

Конечно, черт возьми! Я уговорила его открыться мне, показать шрамы и позволить увидеть его слабое место, и тут же оттопталась на нем. Как жестоко и унизительно, боже… Это я так отплатила ему за доверие? За все хорошее, что он успел сделать мне?

Я убираю руки от него, замечая, что Рома не поддается мне, он никак не реагирует на мои слова и просто-напросто ждет, когда я разожму хватку. Я смотрю, как он отдаляется, а потом поднимается с кровати. Смотрю, как он поправляет полы рубашки и кривым жестом застегивает пару пуговиц, скрывая шрамы. Он хочет застегнуть еще одну, но вдруг вырывает ее с мясом и бросает затею, резко развернувшись.

За широкой спиной Ромы захлопывается дверь ванной комнаты, а мой взгляд падает на сероватую пуговицу, которая опустилась на ворс ковра. Я зачем-то встаю с кровати и поднимаю ее, беспокойно верчу в пальцах и не знаю, что делать дальше.

Но хуже всего от того, что я вспоминаю фразу Олега, которую он бросил в кофейне.

“Она тебя моим именем не зовет?”

Олег задал этот вопрос Роме с наглой усмешкой всего час назад.

И Рома точно его помнит…

Я срываюсь с места, желая вновь объясниться, но торможу у двери. Слышится звук воды, который остужает мой пыл. Я возвращаюсь назад и решаю дождаться момента, когда он сам выйдет ко мне. И в этот момент я вдруг замечаю свой сотовый на полу, который светится огоньками уведомлений.