Дублер
Шрифт:
— Это не специально, — усмехнулась Стеф, — ну, кроме медиатора, мне его правда подарили и он правда принадлежал офигенному музыканту, но надевала я его… да, с целью тебя позлить, ты прав. Но все остальное не имеет к тебе никакого отношения, честно.
— Тогда давай договоримся, что не будем до конца съемок делать что-то с целью позлить друг друга, ладно? — холодно процедил он, Стеф вздохнула:
— Офигеть… обычно люди находят себе друзей для секса и договариваются о свободных отношениях, для удовольствия и без претензий. А ты решил соригинальничать
— Ни капли, — поморщился он, — это не я, вообще-то, вчера летал над парком и вызывал демонов.
— Да, — с сарказмом фыркнула Стефани, — ты у нас обычно обкуриваешься до дерева или напиваешься до больницы и раздариваешь свои вещи. А в остальных случаях под настроение — можешь порезать мой подарок или у меня на глазах снять девку. Ничего так, ага? Может, это мне стоит тебя бояться? Вдруг ты однажды увидишь, как я улыбаюсь разносчику пиццы, и от злости порежешь его на куски?
Он криво ухмыльнулся и бросил на нее короткий взгляд, тихо спросил:
— И нафиг я тебе нужен тогда? Мы друг другу не подходим, нам правда лучше держаться друг от друга подальше, но пока это невозможно, так что лучше просто потерпеть пару недель и обойтись без глупостей.
— А если я откажусь? — криво улыбнулась Стеф.
Стивен медленно поднял на нее глаза, в которых опасно сверкнула сталь, холодная, как его голос:
— Тогда я подключу фантазию и разозлю тебя так, чтобы ты все-таки сотворила нечто такое, после чего станешь сама себя бояться.
— А если я сделаю то же самое? — опасно улыбнулась она.
— Тогда посмотрим, кто кого.
Они несколько секунд померились упертыми взглядами, потом Стефани опустила глаза и качнула головой:
— Это тупиковый путь, так нельзя.
— Как нельзя? — высокомерно фыркнул он. — Офигенная женская логика — стремиться воевать на равных, а как только становится понятно, что сил не хватает, сразу заявлять, что вся война изначально была нечестной и вообще, давайте установим правила.
— Ты неправ…
— Почему? — ухмыльнулся он. — В любви и на войне все средства хороши, а у нас тут явно оба случая.
— Знаешь, что еще общего у любви и войны? — тихо ответила Стеф, — когда ты победишь, она закончится.
— Война?
— И любовь, — грустно улыбнулась Стефани. — Эти бесконечные войны за независимость в результате ни к чему не приведут. Когда ты абсолютно и окончательно победишь — война кончится. И когда ты загонишь в угол любимого человека и растопчешь его, бесконечно доказывая ему свою правоту, то поймешь, что любовь испарилась где-то по пути.
— Сомнительная философия, — дернул щекой Стив, — и смысл тогда воевать?
— Никакого смысла, — улыбнулась Стефани.
— Но если не воевать, то как победить?
— В любви нельзя победить воюя. Единственный способ победить в любви — понять бессмысленность войны и сдаться.
— Я никогда не сдаюсь, — сложил руки на груди Стивен.
— Я тоже, — мягко улыбнулась Стеф, — нам надо остановиться,
— Я это и предлагаю, — поморщился он, — если мы перестанем…
— Выделываться перестань, — нервно простонала Стефани. — Смирись с тем, что любая привязанность — это уязвимость, просто взвесь все положительные моменты, которые это дает, пойми, что их больше, и смирись с риском. Ты сам говорил, что любовь это джек-пот, что от нее нельзя отказываться, что изменилось с тех пор?
— Много чего, — тихо ответил Стивен. — Я не хочу ни с чем смиряться и никому сдаваться. Даже самую сильную любовь можно убить, я знаю, я это уже делал. И сделаю еще раз. А тебя я просто прошу перестать меня бесить, и обещаю, что перестану бесить тебя.
Стефани смотрела на него неверящим взглядом, медленно покачала головой, вопросила пространство:
— Неужели я тоже когда-то так думала?
Стив посмотрел на нее с косой ухмылкой и перекривил ее тон:
— Неужели я тоже когда-то вел себя так же глупо и упрямо?
— Да, именно так, — фыркнула Стеф, — и ты добился того, чего хотел, так что у меня тоже есть шанс. А пока, раз уж тебе так хочется этого "перемирия", я согласна на него. Пообещаем друг другу обойтись без активных боевых действий и будем дружить, как раньше. — Она ухмыльнулась в его удивленное лицо и протянула руку: — Будет у нас дружба по твоей любимой формуле.
Он покачал головой и пожал ее руку:
— У нас будет очень, очень, очень далекая дружба.
— Посмотрим, — улыбнулась она.
— Посмотрим, — кивнул он. — Садись в машину, нам давно пора.
На завтрак он не пришел. Прибежал сразу на площадку, отработал до обеда и опять смылся в неизвестном направлении. Стефани попыталась выяснить у Мари, куда запропастился Стив, но рыжая тоже была не в курсе. Тогда на ужине Стефани набралась решимости и подошла к тете Тили, которая охотно рассказала, что Эванс с сегодняшнего дня попросил готовить ему контейнеры, вроде тех, которые собирает Дэн для своих подопечных, потому что у него очень много работы и ему некогда прохлаждаться в столовой.
После ужина он тоже нигде не мелькнул, Стеф даже в спортзал ходила проверять, и смотрела на студию глазами мистера Рэйгана — Стива там не было. Она стала с маниакальной настойчивостью перебирать всех подряд — всех его девочек, Алекса, звукарей… дубль пусто. Тогда она решилась и настроилась на него самого.
Стивен лежал на полу на втором этаже своего фургона и молча смотрел в потолок. Долго лежал. Потом с тонной сарказма произнес:
— Добрый вечер, моя паранойя. Ты что-то хотела? Если нет, избавь меня от своего общества, мы, по-моему, уже договаривались, что ты не будешь за мной шпионить. И вообще, нормальные люди в таких случаях пользуются мобильниками, попробуй, вдруг понравится… это было не приглашение поболтать по телефону, если ты вдруг так фатально ошиблась. Не обольщайся. Я же сказал, у нас будет самая далекая дружба в мире.