Дуэль умов
Шрифт:
В оккупированные страны заслали сотни подобных мне людей. Многих схватили сразу же, другие продержались по нескольку недель и даже месяцев, третьих арестовали накануне победы, и лишь очень немногим посчастливилось проработать в течение всей войны.
Деятельность движения Сопротивления в оккупированных странах приобрела огромный размах. Число погибших участников польского движения Сопротивления и польской «тайной армии», например, более чем вдвое превышает потери в людях, понесенные вооруженными силами США во второй мировой войне. Ни в одной другой войне движение Сопротивления не играло такой важной
Я уверен, что пережитое мной весьма типично для английского офицера — участника специальных операций во Франции. Почти каждый агент мечтал, чтобы на выполнение какого-нибудь особого задания его послали одного: уж если операция провалилась, сам виноват. Но совсем непривлекательной была перспектива сделаться резидентом. Среди множества людей, с которыми приходилось встречаться резиденту — встречаться вопреки всем правилам конспирации, против собственной воли и рассудка, — неизбежно оказывались и такие, кто либо по неведению, либо из-за чрезмерного рвения, либо просто умышленно проваливал дело.
На каждую удачу приходились десятки неудач. И при таких шансах на успех участники специальных операций делали все от них зависящее, так как знали, что любая ошибка, предательство или неосторожность ведут к неминуемому провалу.
В книге «Дуэль умов» рассказывается о моей работе во Франции по 16 апреля 1943 года, то есть в тот период, когда меня забрасывали туда во второй, третий и четвертый раз.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава I
ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО
Мощный лимузин бесшумно проскользнул под аркой и подкатил к Подъезду Орчард Корт. Майор Жак де Гели и Мишель поблагодарили одетую в военную форму девушку-водителя, которая везла их от самого побережья. Она мило улыбнулась в ответ, и никому из наблюдающих этот обычный обмен любезностями и в голову не пришло бы, что эта миловидная представительница шоферской профессии, направившаяся на своей забрызганной грязью машине к бензоколонке, не пожалела бы месячного жалования, лишь бы подслушать разговор, который во время долгого пути происходил за стеклом, отделяющим водителя от пассажиров.
Мужчины пересекли вестибюль и стали подниматься по лестнице. Только теперь Мишель почувствовал страшную усталость. Сказались все те опасности, которым он столько раз подвергался за минувшие два месяца: как-никак ему пришлось проделать тысячи миль на корабле, подводной лодке, поездах, машинах, самолетах и пешком. Ему даже показалось, что он стал намного старше.
Они прошли два пролета и позвонили у двери номер 6. Дверь тотчас же открылась, и их, как обычно, встретил вежливый Парк. Едва он успел произнести приветственные слова, как перед ними выросла худая длинная фигура майора Бакмастера.
Мишель официально доложил шефу о прибытии, тот дружески протянул ему руку, и они направились из приемной в основное помещение. Рядом шел Парк, радостно потирая руки. Он знал о затее шефа и де Гели и, стоя у двери, наблюдал, как они вели Мишеля к открытой двери. Заглянув туда, Мишель увидел наполненную водой ванну с клубящимся над ней паром. Он перевел недоуменный взгляд на начальника — тот с улыбкой кивнул ему.
— Для вас, не церемоньтесь. Я сейчас вернусь.
Изумленный
Вскоре к нему вошел де Гели с бутылкой и тремя бокалами, а за ним — Бакмастер. Оба начальника, усевшись на чем попало, углубились в бумаги Мишеля. Они с радостью обнаружили среди них французские продовольственные карточки на 1942 год. Мишель, с мылом в одной руке и бокалом в другой, докладывал в общих чертах о своей поездке.
Он передал офицерам настойчивую просьбу Луи из Антиба прислать ему радистов с рациями; предложил, чтобы Жермен сняла квартиру в Лионе; поделился своими впечатлениями о Шарле — ее начальнике, о Лоране из Канна, об Оливье из Марселя и спросил, не согласятся ли они платить жалованье, причитающееся Жоржу, его жене, которая живет в Лондоне. Он сообщил, что посетил Депре в Марселе и как после этого разыскивал Дюма. Он рассказал о бакалейной лавке в Перпиньяне, о своем возвращении в Лион и о поездке в Клерман-Ферран. Далее о том, как ему посчастливилось получить помощь американского консульства, и передал просьбу американцев не разглашать этого. Он вкратце описал свой переход через Пиренеи и попросил послать радиограмму с благодарностью консулу в Барселоне.
Опасаясь, что, пока он рассказывает, вода совсем остынет, Мишель стал торопливо смывать с себя мыло. Шеф и де Гели ушли, чтобы не мешать ему. Через несколько минут он вышел к ним и продолжил свой рассказ.
Когда он закончил, заговорил шеф (во время отчета Мишеля он делал пометки у себя в блокноте).
— До обеда мы успеем обсудить несколько вопросов, — сказал он. — Начнем с радистов. У нас есть опытные радисты, но мы еще не научились сбрасывать рации. До сих пор радистов и рации сбрасывают на отдельных парашютах, и получается, что или радист не может в темноте найти свою рацию, или же при приземлении бьются радиолампы. Мы придумали кое-что — прикреплять рации в толстой войлочной упаковке над головой радиста, но требуется время, чтобы опробовать новый метод…
— Из этого положения есть выход, — вставил Мишель.
— Какой? — заинтересовался Бакмастер.
— Разрешите мне перебросить пару радистов на подводной лодке.
— И чтобы они тащили свой груз двадцать шесть километров? Нет уж, увольте!
— Да нет же, — возразил Мишель. — Так думали раньше. Я знаю удобный выход на берег в самой бухте Антиба — бетонные ступеньки, метрах в четырехстах от дома Луи. Можно войти в бухту часа в два ночи — и успех обеспечен.
— Недурно. Совсем недурно, — произнес Бакмастер, постукивая карандашом по столу и обдумывая предложение. — Но дело-то вот в чем: нам бы хотелось, чтобы вы хорошенько отдохнули, ну, скажем, около месяца. А кроме вас, вряд ли кто сумеет отыскать эти ступеньки в темноте.
— Мне хватит десяти дней, и я к вашим услугам! Никто другой их, конечно, не найдет, — заявил Мишель не без гордости.
— Если десяти дней окажется мало, — продолжал Бакмастер, — дадим побольше отдохнуть в следующий раз. Я же тем временем побеспокоюсь о том, чтобы двадцать пятого марта двое лучших радистов ждали здесь своего проводника. — И, повернувшись к де Гели, распорядился — Пометьте эту дату, Жак, и обеспечьте вылет всех троих в Гибралтар. Кроме того, свяжитесь с адмиралтейством относительно подводной лодки.