Дуэль умов
Шрифт:
Арно выскочил из комнаты и так хлопнул дверью, что со стены свалилась какая-то картина.
Кэтрин молча подняла картину, а когда Мишель вскочил, чтобы помочь повесить ее на место, она вежливо и сухо сказала, что не нуждается в его помощи.
Он медленно пошел к двери и, обернувшись, произнес:
— До свидания, Кэтрин!
— До свидания, — ответила она, не повернув головы.
Мишель осторожно закрыл за собой дверь, спустился по лестнице и вышел на улицу. Он машинально отомкнул цепь на велосипеде и поехал домой.
Дома он сразу же пошел на кухню, налил себе полный бокал вина — второй за этот день — и залпом осушил его. Затем закурил и лег на кровать.
То, что Арно вышел из себя, —
Как ни старался Мишель успокоить свою совесть, внутренний голос все настойчивее укорял его.
Он вскочил с кровати и подошел к окну. Его бросало то в жар, то в холод. Мишель посмотрел на часы — седьмой час. Сегодня из Марселя будет еще два поезда. Он решил встретить их сам. Жоржа, который сейчас дежурит на вокзале, нужно отпустить пообедать. До прихода первого поезда целых полтора часа. Как убить время? Чем отвлечься от мрачных мыслей? Сюзанн в Ницце, на ежемесячной ярмарке. А раз Кэтрин так реагирует на это, то вряд ли можно ожидать и от Сюзанн чего-то другого. Какого черта Лондон посылает сюда женщин? У Карте десятки связников, разве нельзя обойтись без женщин? А он сам?.. Чего ради вздумал испытывать память, находчивость и смелость этой девушки? Кто такая Луиза? Что она за человек? И, вообще, что он знает о таких людях, как Жюльен, Жан, Жерве, Арамис? Почти ничего. Правда, об Арно он кое-что успел узнать за те долгие часы, что провел с ним, то помогая устанавливать антенну, то просто наблюдая с улыбкой, как этот молодой гигант огрызком карандаша пишет каракули на грязном клочке бумаги, напряженно вслушиваясь в едва уловимый писк морзянки. Именно едва уловимый здесь, за грядой Приморских Альп, на расстоянии тысячи с лишним километров от Лондона. Мишеля не очень удивило, что Арно в свое время был чемпионом Каира по боксу в полутяжелом весе, что по национальности он полуегиптянин — полурусский, что в первые годы войны служил в иностранном легионе. Когда же Мишель узнал, что Арно, ко всему прочему, учился когда-то на энтомологическом факультете, то вообще перестал чему-либо удивляться. Одно было совершенно ясно: такой человек, как Арно, никогда не станет слепо подчиняться приказам, он прежде потребует объяснений. Стоит Мишелю взять неверный тон, и в Арно мгновенно уснет энтомолог и пробудится боксер. А ведь здесь не войсковая часть, где окриком «Эй, сержант, а ну, вправьте-ка ему мозги!» можно укротить любого бунтаря.
«Славный малый этот Арно, — подумал Мишель, — как он помогает мне в постоянной дуэли умов, которую все время приходится вести на нелегальной работе!»
И вот теперь, если что-нибудь случится с Луизой, Мишель его потеряет. Это совершенно ясно. А что предосудительного в том, что он, Мишель, послал ее в Марсель?.. Однако что все же предпринять, если на самом деле случилось несчастье? Попросить Оливье? Он в хороших отношениях с полицейским комиссаром одного из районов. Да, если Луиза не появится сегодня вечером, завтра придется ехать к Оливье.
Мишель опять пошел на кухню и выпил еще вина, потом поехал на велосипеде к Антибу — без всякой цели, просто, чтобы убить время. За двадцать минут до прихода поезда он был уже на станции. Но околачиваться здесь не стоило, лучше поехать к Роже. Впрочем, тоже небезопасно. Бог знает, кто у него сейчас. Туда уже однажды наведывалась полиция, к тому же рядом с фабрикой находится полицейский участок. Мишель отправился к Роберту и заказал себе джину. Здесь он по привычке сразу же принял спокойный, уверенный вид. На вопрос официанта, будет ли он обедать за обычным столиком, Мишель ответил, что ждет знакомую
До прихода поезда оставалось пять минут. Мишель смешался с толпой встречающих. Он отыскал Жоржа и отпустил его. Вскоре пришел поезд, и поток пассажиров устремился к выходу. Мишель ждал до тех пор, пока не ушли почти все пассажиры, Луизы среди них не было. Он отошел подальше, чтобы не привлекать внимания, и продолжал внимательно разглядывать пассажиров, отставших от общего потока. Луиза не приехала.
До следующего поезда три с половиной часа! Чем заняться? Как избавиться от мрачных мыслей? О ресторане, конечно, нечего было и думать.
Мишель медленно поехал домой, он решил написать донесение в Лондон. Писал не торопясь, стараясь, чтобы на это ушло как можно больше времени. Обстоятельно написал о Виноне, о генерале де Латтре, об итальянцах, о сенсационном открытии Карте в области конспирации. Донесение получилось длинное, подробное. Написал о вновь прибывших, о своем намерении получить место в агентстве Рондэ, о возмутительном поведении Грегуара. Сообщил и о том, как огорчился, узнав, что ВМС в Гибралтаре не сумели перехватить танкеры, о которых сообщал Оливье, так как все боевые корабли были заняты какой-то операцией. Сам Мишель считал этот довод чепухой: достаточно было любого паршивого суденышка… Дальше он остановился на работе Арно, рассказал, как блестяще тот справился с заданием по ремонту раций, и представил его к ордену «За отличную службу». В заключение посоветовал выделить одного офицера-разведчика специально для чтения всех донесений и составления ответов для неотложных запросов по радио. Слово «радио» напомнило ему о заржавевших рациях, и он решил, что об этом тоже стоит сообщить начальству. Прежде чем подписаться, Мишель извинился за мрачный тон донесения, объяснив его тем, что сейчас он очень встревожен: отношение Карте к подготовке площадки в Виноне угрожает срывом этого мероприятия. Можно смело ставить шесть против одного, что Карте провалит дело…
Наконец пришло время встречать поезд. Он спрятал донесение и отправился на вокзал.
Прибыл поезд. Из ворот повалила толпа. Мишель напряженно всматривался в людской поток, боясь пропустить Луизу. Но вот поток схлынул. Теперь пассажиры выходили группами, которые становились все меньше и меньше. Толпа встречающих тоже редела, и вскоре Мишель остался почти один. Пассажиры выходили уже по трое, по двое, поодиночке.
Сердце у Мишеля замерло. Он почувствовал страшную слабость и прислонился к стене. Сдавило горло.
«О боже, дай мне силы!..» И вдруг — о чудо! — у ворот появилась Луиза. Она с трудом тащила огромный чемодан. Мишель мысленно выругал себя за то, что, отправляя ее, не подумал о весе чемодана. Ему стало стыдно.
Когда она прошла ворота, он бросился ей навстречу и подхватил чемодан. Луиза вздрогнула от неожиданности. Узнав Мишеля, она устало улыбнулась. Луиза не рассчитывала, что ее встретят в столь поздний час, и уж, конечно, меньше всего думала, что это будет Мишель, который показался ей равнодушным, черствым человеком. Ее не мог не поразить такой неожиданный финал первого серьезного задания.
— Молодец, Луиза! А мы уже начали беспокоиться о вас… Вы, должно быть, изрядно устали?
— Да, немножко, — снова улыбнулась она, — и так проголодалась, что, кажется, смогу съесть целую лошадь.
— Ну, это не проблема! То есть лошади я, конечно, не достану, и вместо конины вам придется довольствоваться кусочком говядины.
Они весело зашагали к Роберту. Правда, руку оттягивал чемодан, но зато на душе было так легко!
Понимая, что парочке есть о чем поговорить, официанты не докучали. Собравшись в отдаленном уголке, они обсуждали свои проблемы.