Дуэль
Шрифт:
Пожав плечами, целитель с вызовом посмотрел на майора:
– Не знаю! Взбрело в голову - и отправился...
– Не хочу тебя огорчать, но тот Пономарь, которого я знал, никогда не совершал необдуманных действий. Дарофеев усмехнулся половиной рта:
– Пока что Пономарь - это я. И я открою тебе страшную тайну. Пономарь совершал их во множестве. Другое дело, что он всегда находил такое объяснение, что они начинали казаться единственно верными.
А сейчас можешь считать, что я решил просто безвредно пошалить. Разве это не достаточная причина?
Сергей Владимирович
– Или тебе больше нравится такая версия: Корень и так уже находится в смятении чувств. Поэтому я решил подтолкнуть его как раз к необдуманным действиям, в расчете на то, что он наделает ошибок и, тем самым, избавит меня от необходимости уничтожать его самому. Карму, видишь ли блюду...
После этих фраз фээсбэшник лишь махнул рукой:
– Поступай как знаешь...
– Извини...
– потупился Игорь Сергеевич.
– Понимаешь, все не так просто. Я помню теперь все, что я делал за прошлый год. Помню, но толку от этого нет почти никакого. Да, в такой ситуации я поступал так, а не иначе... Но почему я совершал именно такие поступки - не знаю. Не понимаю, в конце концов!.. Нет базы... А она должна быть. Должна быть именно в моей оставшейся заблокированной памяти... И я очень надеюсь на твою помощь...
Глава 30.
Настроение у Рыбака в то утро случилось скверное. Большую часть ночи он не мог заснуть, не помогало даже патентованное американское снотворное. Но едва наркоделец закрыл глаза, как тут же раздался осторожный стук в дверь.
Взглянув на часы, старый мафиози обнаружил, что уже идет десятый час утра.
– Эй, - крикнул вор в законе своему телохранителю, - посмотри, кого принесло.
Тот осмотрел в глазок и доложил:
– Кикоз.
Чертыхнувшись, Рыбак решил, что примет своего помощника в горизонтальном положении и приказал:
– Впусти.
Если Зарайский приперся лично - это значило, что у него есть какая-то информация, которую он не захотел сообщать по телефону, несмотря на то, что линия наркобарона была на двести пятьдесят процентов защищена от прослушивания.
Пощелкав замками, телохран отворил дверь в камеру. Та открылась бесшумно и на пороге возник Иван Ильич.
Рыбак никогда раньше не видел своего заместителя в таком состоянии. Казалось, Кикоза пропустили через мясорубку и, как попало, слепили наново. Его взгляд блуждал, в нем чувствовалась странная затравленность. Лицо, несмотря на то, что оно, как всегда, было гладко выбрито, походило на морду бомжа, несколько минут назад вытащенного из помойки и обряженного в дорогой костюм.
Оглядев тусклым взором камеру Рыбака, Кикоз прошел к креслу и, не спросив позволения, тяжело рухнул в него.
– Что, мать твою, произошло?
– сурово спросил мафиози.
– Пономарь...
– криво ухмыльнулся Зарайский.
– Что "Пономарь"?
– Напал...
– И?
– Увел пацана, - будничным тоном проговорил Иван Ильич.
– Что??!!
– взревел Рыбак и сел на диване, поставив на ковер свои иссохшие босые ноги.
– Увел пацана, - повторил Кикоз.
– А ты где был?
– Зловеще проскрежетал наркоделец.
– Где были мои люди?
– Убиты. Все. А меня...
На мгновение старик задумался. Потом в его голову пришло страшное подозрение. Кикоз мог все это запросто инсценировать. Похитить мальчика, спрятать его в надежном месте, а случившееся представить как налет неуничтожимого Дарофеева. Впрочем, Рыбак еще раз пристально всмотрелся в глаза помощника, не похоже, чтобы Зарайский смог бы это все так глубоко сыграть. Актер он хороший, но еще не до такой степени, чтобы обмануть Рыбака, съевшего табун собак на разоблачении подобных паяцев.
– Рассказывай подробно, - приказал наркобарон.
Тусклым голосом Иван Ильич начал свою повесть. Но, несмотря на неживые интонации, фразы Кикоз строил четко, без лишних подробностей, сопровождая факты собственными краткими комментариями.
Старик слушал почти не перебивая. Лишь в одном месте повествования он потребовал, чтобы Зарайский как можно более подробно рассказал о репликах Пономаря, Вити и третьего участника событий.
Когда же Кикоз перешел к тому, как его захватили эмвэ-дэшники и ему удалось от них скрыться, Рыбак прервал его:
– Это уже не интересно. Так ты говоришь, Призрак улизнул?..
– Да.
– Плохо...
Телепат мог попасть в любые руки. Начиная ментами и кончая людьми Корня. Последнее сулило наибольшие неприятности. Впрочем, на контакт с Репневым Рыбак пошел исключительно ради Вити, а если теперь пацан находится неизвестно где, то и Николай Андреевич, при таком раскладе, становится лишней фигурой. И его, как знающего слишком много лишнего, следует немедленно устранить.
– Так, Кикоз...
– наркоделец пристально уставился в глаза своего помощника. Тот не отвел взгляда и продолжал, на удивление спокойно, несмотря на события последних часов, смотреть в светящиеся внутренней силой глаза старого вора в законе.
– Ты запорол косяк, - констатировал Рыбак.
– Винить тебя за него - глупо. Нам противостоит не простой фраер, а мощный маг, который, в свое время, уел самого Гнуса... Поэтому ты, пока что, останешься моим доверенным лицом...
Кикоз никак не отреагировал на такое заявление. Старик продолжил:
– Задачи на сегодня следующие: найти и уничтожить Корня. Найти Пономаря и Витю. Они, сам понимаешь, должны находиться в одном месте. Атаки пока не предпринимать. Они опасны и по отдельности, а уж вместе... Страшно представить... Подготовь команду, человек сто-сто пятьдесят. Штурмовики, снайперы, все такое прочее. Пусть среди них у десятка будут "Циклопы".
После этих слов Зарайский невольно вздрогнул. "Циклоп" был единственным, на данный момент, настоящим лазерным оружием. Не как те побрякушки с лазерными прицелами, а настоящим смертоносным лучом. Его миниатюрные аккумуляторы заряжались около суток и их хватало всего на четыре-пять выстрелов. Но каждый из них был способен прожечь насквозь двухсантиметровую стальную плиту. Приказывая вооружить боевиков этим сверхсекретным устройством, Рыбак показывал насколько на самом деле он опасается Пономаря, что решился использовать против него именно такое оружие, против которого пока что не было придумано никакой действенной защиты.