Дуэльная ситуация. Еврейский детектив
Шрифт:
В доказательство глубины своего интереса к предмету исследования, я поставил на стол бутылку Hennesy.
Через два дня эксперты подготовили ответ.
— Понимаешь, Рома, — кисло начал говорить полковник в белом халате. — Порадовать тебя нечем. Эти схемы не преступные. Они, действительно, очень сложные, разобраться в них трудно…
— Тем более всего за одну бутылку, — вставил реплику капитан-компьютерщик.
— Способная у нас молодежь! Тем более за одну бутылку… Но тебе повезло, ты попал к опытным специалистам, поэтому одной бутылки хватит, —
— Не пойму, — обескуражено ответил я. — Эти схемы были приложены к доносу, подосланному нам с целью погубить человека. Схемы якобы разъясняют, как этот человек воровал деньги у государства. Доносу еще и хода не дали, но человек узнал о нем, разнервничался и умер. А человек был очень достойный: ученый, лауреат, главный конструктор… любящий и любимый муж.
— Вот тебе наше заключение: схемы не криминальные, — полковник подписал лежащий перед ним документ. — По ним деньги украсть нельзя. Действительно, деньги тут совершают длинный путь по счетам разных фирм, но, в конце концов, попадают по назначению, в частности, налоги перечисляются в бюджет. Далее неофициально тебе выскажу свои соображения, за ту же бутылку.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться! — сказал капитан.
— Не разрешаю, подожди, с мысли собьешь. Видимо, твой доносчик не понимал, что это за схемы. Ты не думаешь, что он мог их слямзить? Если он к Конторе имел отношение лет пятнадцать тому назад, в конце 90-х, то мог взять у кого-то со стола на всякий случай, а теперь в дело пустил — думал, раз схема, значит, воровство. Главный неофициальный вывод, что схемы старые. Сейчас такие схемы даже для вида не рисуют.
— Ну, спасибо! Не совсем то, что я ожидал, но, может быть, это даже лучше! — сказал я. — Жалко, что вам одной бутылки хватило, а то я бы вторую принес за такую экспертизу…
— Товарищи полковники, вы совсем не думаете о кадрах, — расстроенно сказал капитан.
Значит, схемы не Гусарова, как я предполагал. И, чем занимается Гусаров, мне узнать не удалось. Но вывод экспертов порадовал. Если бы Серж действовал как агент высших сил, надо было сдаваться: ни я, ни генерал не справились бы, да и Пострел не допустил бы такого донкихотства. А тут Серж проявил себя как жулик, каковым он и является. Да и кто бы взял его на серьезную работу, тем более связанную с государственными интересами?! Коля Трясенков, и тот отзывался о нем пренебрежительно.
А раз «Щит и меч» Гусарова не защищает, то и мне легче действовать. По закону, как приказал генерал.
Но я-то хорош! Хоть я и следователь по особо важным делам, но голова у меня не особо важная. Возомнил, что узнаю по схемам предприятие, где Серж нефть добывает, или ботинки тачает, или говно качает, и с того живет. Нет, с моим интеллектом, сидя в кабинете, Сержа не поймать. Мне нужны улики. Как Чехов выразился, дайте мне что-нибудь материальное, а не умственное. Ищем улики.
НОВОЕ НАПРАВЛЕНИЕ. КОМАНДИРОВКА НА ЗАПАД
—
— Товарищ генерал, — я вскочил и вытянул руки по швам. — Виноват! Сейчас написать рапорт об отставке?
У меня, конечно, хороший начальник, но окорот ему нужно дать. Пусть над молодыми прикалывается. А надо мной нечего издеваться! Возьму сейчас и напишу рапорт. У меня не ладится ничего с этим говнюком, а он шутки шутит!
— Ишь, какие мы нервные… Сядь, тебе сказал. Ну, ты сам подумай, Ром. Дело не возбуждено, на каком основании мы с тобой действуем? Результата нет, только вдовьи слезы и ворованные схемы по которым и воровать-то нельзя. Смешно, ей-богу, схемы украл, а что в них, не узнал. Так два работяги когда-то красивые радиоактивные контейнеры на работе сперли и в кармане два дня таскали. Все яйца себе сожгли, их даже судить не стали. Ну, Гусаров тоже свою задницу спалил на этом доносе со схемами.
«Объясняет, — подумал я. — Что-то у начальника есть хорошее, поэтому он и решил пошутить со мной вначале. Не стоит на него обижаться!»
— Так вот, — продолжил начальник. — Я тут переговорил кое с кем в Прокуратуре России. Возбуждают два дела. Одно — в порядке надзора по избитому мужу по статье «Покушение на убийство» из-за неверной квалификации, были «Телесные повреждения». Второе — ложный донос. Так, ерундовая статья вообще-то, но с отягощением. Донос привел к смерти крупного инженера, лауреата. Это сейчас не важно. Мы в рамках расследования такое нароем, что про донос можно будет и забыть.
— Ну, спасибо за помощь, — сказал я.
— Сухое спасибо глотку дерет. Рапорт будешь писать? Ты с этим не шути. Нечего «корочками» СКР бросаться. Мы с тобой много пользы для страны можем принести, пока сидим на этом месте. А обиды свои советую затолкать себе в задницу. Обижаться на начальника все равно, что ссать против ветра. Усек? Не ладится? Сейчас заладится!
Я замер в ожидании того, что сейчас скажет генерал.
— Гусаров с женой сейчас в Европе, в Ницце. В Лондоне в квартире живет его любовница, формально, совершенно чужой ему человек. Стало мне казаться, что не такой Гусаров дурак, чтобы квартиру в центре Лондона стоимостью не менее двух миллионов фунтов записывать на постороннего человека. Скорее, ошибкой было, что он записал ее на родного сына. После смерти сына они ошибку исправили.
— Кто «они»? — спросил я.
— Вот, мы с тобой и должны узнать, кто. Итак, Рома, отправляйся в Лондон. Срочно, пока Серж на Французской Ривьере прохлаждается. Он, как узнал, что Перельмутер умер, сразу умотал. Очко слабое, играет, возраст-то предпенсионный… Твоя дорогостоящая командировка, конечно, плохо сочетается с небольшими масштабами возбужденных дел. Но, я думаю, сейчас посмотрим на это сквозь пальцы, а потом оправдание будет. В отеле не селись, найди квартиру на неделю. Говорят, можно снять по 100 фунтов за ночь, если без особых претензий. Так что в сумме получится фунтов 700–800. Квартира и для дела удобней... — генерал улыбнулся, наверное, вспомнил про батарею и наручники. — Кошмар, пол-России живет на 100–200 фунтов в месяц, а тут столько берут за ночь в какой-нибудь берлоге со старой сантехникой! Когда сможешь вылететь?