Дуэт с Герцогом Сиреной
Шрифт:
— Нет. Мне все равно. Я запрещаю.
Я слегка хихикаю.
— Ты не можешь мне запретить.
— Я, конечно, попытаюсь! Теперь это не только морские чудовища. Я слышала, что в это время года сирены в том районе звучат еще сильнее, а местность слишком скалистая, чтобы совет мог установить маяк ближе, чем… — Чем тот, на котором ты была, остановила она себя, чтобы не сказать.
— Чем у Чарльза, — все равно говорю я.
Она трогает меня за руку.
— Вик, только что затонул корабль.
— Меньший капитан на меньшем корабле. — Я сжимаю ее руку.
В этот момент в бар входит не кто
— Если позволишь, я отойду на минутку.
Эмили ловит меня за руку.
— Пожалуйста, не делай больше этой работы. Мы можем найти деньги другим способом. Оно того не стоит.
— Это в последний раз, — уверенно заверяю я ее.
— Ты сказала это в прошлый раз. — Эмили вздыхает. — Вик, я серьезно.
Я наклоняюсь вперед и заправляю ей за ухо прядь волос, такого же медово-золотистого оттенка, как у меня, как у нашей матери. Она лучшая из всех нас, внутри и снаружи.
— Я тоже… серьезно забочусь о тебе, Ма и Па.
Ей не нужно знать об ультиматуме Совета. В конце концов, она узнает или просто догадается. В Тенврате существует всего несколько наказаний для должников, и ни одно из них не является хорошим. Но я не допущу, чтобы она узнала об этом, когда придут коллекторы и утащат ее и моих родителей в тюрьму для должников. Или… что еще хуже… Чарльз потребует, чтобы Эм вместо меня переехала жить к нему на маяк. Я заключу тысячу сделок с тысячей сирен и умру тысячей смертей, прежде чем позволю этому случиться.
— Ты можешь лучше присматривать за нами, когда ты не монстр.
— За все свои годы я не видела ни одного монстра. Это просто отговорки для плохих капитанов или объяснения неожиданных штормов. — Это правда, что я не видела… Но я жива благодаря сирене. Так что мне лучше не думать, что их нет.
— Мы можем помочь с суммами.
— Это единственный способ.
Она берет меня за запястье, когда я пытаюсь уйти. Лорд Ковольт Кевхан Эпплгейт — просто Кевхан, среди друзей — стоит на полпути через маленький бар, вытаскивая вату из ушей. — Пожалуйста, ты же погибнешь.
Я улыбаюсь и целую ее в лоб.
— Со мной все будет в порядке. Так было каждый раз.
— И каждый раз была близка к этому. Вик…
— Не волнуйся.
Эм вздыхает и отпускает меня. Она не знает, что у меня есть магия сирены, чтобы держать меня в безопасности. И.… я уже ходячая мертвая женщина.
— Лорд Кевхан, — говорю я, сохраняя низкий голос, чтобы Эм не услышала всех подробностей нашего разговора.
— Капитан Виктория, как всегда, очень приятно. — Он улыбается, и в уголках его глаз появляются морщинки. У него такая же борода, как у моего отца. Одно из многих их сходств. Этот человек был для меня как семья, когда все остальные изгнали бы меня. Он был первым, кто принял меня. Первым поверил в меня после того, как Чарльз годами рассказывал мне о том, что я неудачник. Он был гораздо больше, чем мой работодатель. — Все выглядит хорошо с твоей последней партией. Я хотел убедиться, что не возникло никаких проблем, о которых я должен знать?
— Ни малейших, — докладываю я. Но не может же он быть здесь только для этого… Меня разбирает любопытство.
— Ты просто чудо. — Он похлопывает меня по плечу. Я замечаю, что его одежда немного грязнее, чем я привыкла видеть. На локте есть ниточки, намекающие
— Я хотела бы кое-что обсудить, — говорю я.
— Забавно, но у меня тоже был вопрос, который я хотел бы обсудить.
Я подняла руку.
— Сначала ты.
Он тяжело вздыхает.
— Я знаю, я сказал, что ты больше не поплывешь северным путем, однако я могу потребовать этого от тебя и твою команды. В последний раз. — Он делает ударение на последних трех словах.
Я мрачно улыбаюсь и киваю. Он прав. Это будет последний раз. Так или иначе. Без колебаний я говорю:
— Я согласна.
Глава 2
Моя команда в полном составе на палубе. Некоторые стоят, некоторые сидят. Несколько человек облокотились на перила. Но все взгляды устремлены на меня.
Я прислонилась к мачте, сложив руки. Никто не произносит ни слова уже добрых пять минут. Это одна из моих тактик. Каждый вечер перед отплытием я созываю такие встречи перед отплытием. Сколько бы времени мы ни пробыли в порту, всегда есть о чем рассказать и что выяснить, какие махинации затеял экипаж в Денноу. Это последняя пристань в Тенврате, так что это один из редких случаев, когда мы можем причалить и высадить всех. Я жду, позволяя им говорить, пока разговоры не исчерпают себя. Пока все взгляды не обратятся на меня.
— Я перейду сразу к делу. — Я подношу руку к груди, кладу ее на ладонь другой и вдавливаю кончики пальцев в ладонь. Даже в Денноу, защищенном тремя маяками и удаленном от Серого Прохода, мы держим вату в ушах, не выходя из толстостенных зданий с тяжелыми дверями и людьми, которые за нами присматривают. Вата обязательна на кораблях к северу от узкой реки, которая прорезает темные леса на юге и соединяется с морями за его пределами. Даже те, кто не слышит без ваты, все равно плотно затыкают им уши. У моряков сильна паранойя, и некоторые утверждают, что песня сирены — это единственное, что слышат глухие. Я в это верю, поскольку даже с заложенными ватой ушами слышу в глубине сознания пение. — Лорд Кевхан попросил нас совершить северный поход.
Озабоченные взгляды, судорожные руки, спрашивающие «Почему?» и «Пожалуйста, расскажи подробнее».
Я с радостью отвечаю.
— Как вы, я уверена, все слышали, сухопутный маршрут, который Тенврат пытается проложить через средние горы, не оправдывает себя, по крайней мере, не так быстро, как хотелось бы. Там скопилось огромное количество серебра, ожидающего доставки. — Я надеюсь, что это достаточно большой запас, чтобы мой процент выплат от груза был захватывающим. — Мы отправляемся на рассвете. Три недели туда, три недели обратно. — Это должно дать мне достаточно времени, чтобы уладить все дела до того, как за мной приедет сирена. — При нормальных обстоятельствах это агрессивный рейс, и в это время года мы будем сильно толкаться, борясь с приливами. И я знаю, я говорила, что прошлый раз был последним. Но я обещаю вам, что это будет именно он. Я клянусь, что это последний раз, когда я буду совершать северный заход и рисковать вашими жизнями в этом переходе.