Дуэт сердца и саксофона
Шрифт:
— Охотно, — отозвалась Синтия на последнее предложение Сандры, но оставила без внимания первые два.
Сандра уверилась в предположении, что этой женщине надо просто поменять место работы, но к этому Синтию следует подвести. Решение должно быть ее собственным, а не принятым по настоянию мужа или по совету психолога. Сандра не стала напоминать о списках, а просто сказала:
— Встретимся через неделю. Хорошо? Синтия вылетела из кабинета, словно подхваченная ветром, на ходу застегивая сумку, в которой лежали кассеты с записями эфиров Сандры.
— Я
Ну какая из нее кондитерша? Сандра покачала головой. Удивительно простой случай. Почему же сам человек не способен справиться с собой? Ведь все так ясно и понятно!
— Санночка? — услышала она в трубке голос Дуга. — Я готов ехать на концерт.
— Я тоже. Заезжай за мной.
— Я могу поставить машину на твое место возле офиса? Моему зверю нужен присмотр.
— Конечно.
Дуглас появился через несколько минут, Сандра закрыла офис и вышла. Его вишневый «ягуар», рыкнув в последний раз, затих.
В салун они отправились пешком, цокая каблуками по брусчатке. Кусочек старого города, отреставрированный в расчете на туристов, любили и сами горожане. Они словно попадали в собственную историю, чувствуя себя вечными в череде дней и лет.
На входе охранники метили лазерным штампом тыльную сторону руки каждого посетителя, чтобы прибор на турникете считал невидимое простому глазу разрешение на вход. Это уже не из прошлого, а из высокотехнологичного настоящего. Это из того же ряда, что и зачатие в чашке Петри, снова вспомнила Сандра. Она усмехнулась: кажется, собиралась подумать о Говарде и о его концерте, но мысль сама собой перескочила на Келли.
Сандра с интересом ждала концерта и новой музыки, не обязательно сочиненной Говардом, но отобранной им. В отборе она услышит правду о Пэт. На самом ли деле все так плохо, как утверждает подруга? Чуткий Говард должен уловить, что происходит с его женой.
Но чуток ли Говард по отношению к другим, как к себе? Если до сих пор он даже не подозревает, что проделали за его спиной закадычные подруги? Сандра снова споткнулась о хорошо знакомую мысль: творческий человек прислушивается только к себе.
В этом она снова убедилась на концерте Говарда Нистрема.
Он был хорош, полон жизни, радости, веры в себя и в гармонию мира, созданного вокруг самого себя.
— Какой самодовольный индюк, — прошипел Дуг.
— Ты шипишь, как гусь. — Сандра засмеялась.
— Но разве ты не видишь? Не слышишь? Он беспрерывно поет хвалебную песню самому себе. Да он хоть еще кого-то замечает?
— Думаю, да.
От интонации Сандры Дуглас подпрыгнул.
— Не себя ли ты имеешь в виду?
— А что это — неужели ревность? Разве мы не свободные партнеры?
— Как Купер и Либрант? Она покачала головой.
— Дуглас Скотт, не изображай из себя специалиста в той сфере, в которой ничего не понимаешь. Купер и Либрант! Вы только послушайте его! Знаешь что, не мешай мне наслаждаться концертом.
— Я загну его саксофон в другую сторону, если что-то заподозрю.
И, словно в ответ на угрозу,
— А эта вещь посвящается моей старинной подруге, которая, я уверен, сейчас слушает меня. «Вальс для Келли». Сандре Мередит посвящается!
Сандра замерла и впилась ногтями в ладони. Но она не чувствовала боли. Сердце ухнуло и покатилось. Как… Неужели… Пэт сказала ему? О нет! Не может быть… Она не могла ему сказать, без предупреждения. Без разрешения.
Или он заметил сходство дочери с ней, с Сандрой? Но Пэт неоднократно говорила, что среди ее предков есть греки. Цвет волос способен вынырнуть через несколько поколений…
Дуглас уставился на Говарда, а Сандре показалось, что ее приятель на самом деле готов исполнить свою угрозу. Она нашла в себе силы и спросила невинным тоном:
— А откуда ты знаешь, что я называю этот инструмент так, как только что назвал его ты?
Он высокомерно вскинул брови.
— Ну, Санночка, это совершенно очевидно! Твой Говард Нистрем могучий ходок.
— Нет, ты ошибаешься. У тебя обман слуха.
— Но не зрения.
— Он верен своей жене, моей подруге.
— Ну-ну… Мне жаль твою подругу.
— Брось, Дуг, ты смотришь на мужчин слишком традиционно. Говард творец, у людей творческих происходит сублимация желаний. И когда он играет…
— Скажи лучше, сколько у него детей? Наберется футбольная команда?
— Один. То есть одна. Дочка. Келли. Дуг хмыкнул.
— Келли? Вальс ей посвящается? А не твое ли это подпольное имя? А?
— Да ты что! Просто я была первой из посторонних, кто увидел их дочку. Говард тогда сочинил вальс и играл у колыбельки.
— Ну.., ладно. Так и быть, я не стану портить его инструмент.
Сандра слушала, как Говард берет последний пассаж, он играл этот вальс иначе, чем впервые. Понятно, Келли взрослеет и изначальная нежность переходит в ровную отцовскую любовь.
После концерта Сандра, оставив Дуга за кружкой пива, подошла к Говарду.
— Привет. Спасибо за посвящение. Я тронута. Очень.
Светлые глаза Говарда впились в нее, он жадно рассматривал лицо Сандры, словно хотел найти в нем что-то особенное, известное лишь ему одному.
Она почувствовала, как бледнеет под напряженным взглядом Говарда. Но держалась.
— Я рад, — наконец отозвался он.
— Превосходно играешь, Говард. А как дела дома? Как Пэт? Келли?
— Келли! Учится в закрытой школе. Отличная школа, отличные учителя. Она умная, знаешь ли. И хорошенькая. — Он посмотрел на нее еще раз, как показалось Сандре, многозначительно. — Между прочим, Пэт недавно ее подстригла, и, я вижу, у Келли сейчас такая же прическа, как у тебя. В точности. — Он засмеялся. — Сандра Мередит, взрослая дама, ты подстрижена под малышку Келли. — Говард помолчал, словно изучая нюансы стрижки Сандры. Потом широко улыбнулся. — Пэт? Тоже в общем нормально. Правда, немного хандрит. — Он пожал плечами. — Я думаю, пройдет. — А потом Говард Нистрем оседлал любимого конька: