Дуэт смерти
Шрифт:
Ева позволила себе еще глоток вина.
— Слушай, давай запустим поиск с проверкой и закончим нашу передышку заплывом.
Рорк пристально посмотрел на нее.
— Заплыв? А это, часом, не эвфемизм?
— Возможно.
— Я это устрою.
Еве хотелось воды, хорошего доброго заплыва и в буквальном, и в переносном смысле. Хотелось бездумного секса, чтобы компенсировать бесконечные часы размышлений. Может, если она перестанет думать на какое-то время, в голове у нее прояснится?
Слишком
Пришлось признать, что от этих мыслей ей пока не удается отделаться.
Ева не стала возиться с купальником, просто скинула одежду во влажной, благоухающей духоте бассейна и нырнула в глубокую синюю воду. Она почувствовала, как Рорк нырнул вслед за ней, и когда она вынырнула, начал рассекать воду рядом с ней. Ева хорошо изучила его азартную натуру, знала, что он непременно устроит из этого состязание. Будет держаться с ней рядом, приложит все силы, чтобы ее обогнать… ведь в воде они были практически равны.
Они одновременно коснулись стенки, перевернулись и поплыли в обратном направлении. Быстрый, жесткий ритм сделал свое дело: мысли вылетели из головы. Невозможно думать, когда каждая мышца работает на пределе, когда сердце начинает молотом стучать от напряжения.
Сделали пять кругов и по-прежнему шли ноздря в ноздрю.
Ева напряглась еще немного и еще немного, разрезая небесно-голубую воду, вырвалась вперед на дюйм… Вода летела брызгами из-под резавших ее ножницами ног. Еще быстрее, еще больше зарываясь в воду, скорее, сильнее… Скорость, мощь, захватывающий азарт гонки. Ева мельком разглядела лицо Рорка, когда запрокинула голову, чтобы глотнуть воздуха.
Еще, сказала она себе, еще. Перевернулась и что было сил оттолкнулась ногами от стенки. Она подгребала под себя воду, не отставая от Рорка.
Она уже потеряла счет времени, количеству кругов и ничего не замечала, кроме чистой мускульной радости движения, усилия, толчка, гребка. Она яростно подгоняла и его, и себя.
Движение и вызов, тело и вода, скорость и азарт.
И когда он схватил ее — скользкое влажное тело к скользкому влажному телу — посреди взмаха, она была готова его принять.
Их ищущие губы нашли друг друга, прохладные от воды, горячие от жадности. Быстрыми, торопливыми укусами она ответила на его нетерпеливый поцелуй, а ее бурно бьющееся сердце словно прильнуло к его бурно бьющемуся сердцу. Она обхватила ногами его талию, ей уже было все равно, пойдут они камнем ко дну или нет.
— Сейчас, — потребовала Ева.
Она сошла бы с ума, если бы не получила его прямо сейчас. Она овладела им, а он схватил ее за бедра, и эти бедра двигались, требовали больше, брали больше. Когда он дал ей больше, толкнув ее к стене, прижав своим телом, она запрокинула голову в крике.
Сильная, гладкая, думал он, задыхаясь и осыпая ее шею лихорадочными поцелуями. И вся — принадлежит ему. Любовь и страсть, жажда
Вместе с ним снова и снова она отвечала ударом на удар, жаждой на жажду, страстью на страсть на этом последнем отчаянном этапе гонки. Она приковала себя к нему, ее руки и ноги были подобны цепям, опутавшим его, ее рот запечатал его рот.
Она дрожала всем своим сильным телом и следовала за ним, не отставая ни на шаг, когда он привел и ее, и себя к финишу.
Он прижался лбом к ее плечу и сумел ухватиться за бортик, когда она начала скользить.
— Осторожно. — Он еле сумел прошептать это. — А то завтра утром нас тут обнаружат всплывающими лицом вниз.
— Ладно. — Но она еще теснее прижалась к нему. — Дай мне минутку.
— Думаешь, только тебе нужна минутка? Вот уж никогда бы не сказал, что плавание в бассейне наперегонки так сильно стимулирует секс.
— Это была моя идея!
— Вот видишь, за один день ты заслужила почет и уважение в сексе и в дружбе.
У Евы вырвался то ли вздох, то ли смешок.
— Луиза вся в кусках из-за церемонии, ей хочется, чтобы все было идеально, вплоть до мельчайших деталей. У нее составлены списки, графики, расписания, и она мне призналась, что довела себя просто до нервного состояния. Она сама от себя такого не ожидала.
— Ясное дело, ведь это такой ответственный день.
— Да, но она нервничает из-за мелочей, потому что совершенно не нервничает по поводу брака, по поводу Чарльза, по поводу того, что они делают и почему.
Рорк коснулся щекой Евиной щеки, потом отодвинулся и взглянул на нее.
— Надо же, какая ты у меня умная!
— Я не нервничала из-за мелочей и всей этой предсвадебной чепухи, когда мы с тобой поженились. Я на них внимания не обращала, все свалила на тебя.
— Это верно. — Рорк шутливо чмокнул ее в нос. — Но у тебя была веская причина: тебя отвлекал серийный убийца.
— Нет, дело не в этом. То есть да, это тоже сыграло свою роль. — Ева откинула с его лица мокрую прядь шелковистых черных волос. — Но я-то думаю, я не нервничала из-за мелочей, потому что нервничала из-за всего остального. Из-за брака, из-за тебя, из-за того, что мы делаем и зачем. Мне казалось, что это безумие: ты, я, брак. — Ева обхватила его лицо ладонями и заглянула ему в глаза. — Я так рада, что была не права. Просто ужасно рада.
Волна нежности захлестнула Рорка.
— И в этом ты не одинока.
Ева снова прижалась губами к его губам — на этот раз нежнее, мягче — и отодвинулась.
— Все, хватит. Передышка окончена.
Высвободившись из его объятий, Ева вышла из бассейна. Рорк последовал за ней, и она бросила ему полотенце.
— Это была просто потрясающая передышка.
— Да, главное, чтобы дело того стоило. Он тоже так рассуждает.
Рорк обернул бедра полотенцем.
— Вот и завершен переход в рабочий режим.