Дуэт влюбленных

Нейл Долли

Он заломил ей руки вдоль подушки, обежал глазами впадины подмышек, грудь, живот. Она почувствовала, как твердеет его прижатая к ней плоть. Горячая волна, вызванная упругими, настойчивыми толчками, обдала ее, поднимаясь снизу и охватывая тело. Трепет желания парализовал остатки воли. Они еще не сошлись и не познали друг друга, он только умело возбуждал в ней страсть, равную своей.

— Как божественна твоя кожа, твой запах, твоя грудь, — шептал Никос.

И эти слова волновали не меньше поцелуев, которыми тот метил каждый потаенный уголок распростертого

под ним девичьего тела. А когда он зажал набухший розовый сосок между большим и указательным пальцами и мягко, поддразнивающее сдавил, молния прострелила Маджи до самого паха, заставив выгнуться дугой. Не думая ни о чем, она потянулась к нему губами. Глаза его радостно вспыхнули. Вместо того чтобы ответить поцелуем, он щекотал завитками волос, покрывавшими его грудь, ее возбужденные соски и дьявольски чувственно улыбался.

О небо! Ей едва удавалось сдерживаться, чтобы не застонать. Я должна остановить это безумие. Но его рука ласкала впадинку, сбегавшую вниз от пупка, рот жадно метался от пульсирующей жилки на шее к уголкам глаз, посылая сверкающие стрелы наслаждения в каждую ее клеточку.

— Нам с тобой нет нужды в чем-то таком устаревшем, как брак, или в романтической лжи о вечной любви. Твое тело сейчас нуждается в моем. — Никос чуть отклонился. — Посмотри на свои груди — они набухли и жаждут. Как и я набух и жажду тебя. Решай — здесь или в спальне? — прошептал он ей на ухо. — Со мной легко договориться, но дольше я ждать не могу.

Боже, в ужасе подумала Маджи. Она реагирует как истомившаяся по сексу дурочка. Ненавидя себя и его, откуда только взялись силы — она рванулась. Застигнутый врасплох Никос сполз на край дивана.

— С вами, может, договориться и легко, но не со мной, мистер Костаки. Прежде ад замерзнет, чем я лягу с вами в постель! — Презрительно взглянув на него и на ходу натягивая платье, она ринулась к двери.

— Какого черта? Подожди, Маджи!

Он спятил, если думает, что я остановлюсь.

Но Никос настиг ее, схватил в охапку, пронес через комнату и бросил на диван.

Маджи думала, что увидит разъяренное лицо, а он, как ни странно, улыбался:

— Начнем сначала? Если ты любишь предварительно хорошенько разогреться, взнуздав себя и партнера, — я не против. Но сознайся, неужели ни один мужик не врезал тебе за такие фортели?

Девушка вспыхнула.

— Я… — Мадж чуть не выпалила, как сильно ненавидит его, однако вовремя сдержалась. Слова, как укус комара, а ей нужно отомстить этой свинье. И нашла что сказать: — Может быть, это теперь выглядит и старомодно, но я никогда еще не спала ни с одним мужчиной. — Маджи опустила ресницы и смолкла.

— Что?

— Ты слышал, — прошептала девушка, не поднимая глаз.

Она только почувствовала, как просел диван под его тяжестью, когда он плюхнулся рядом.

— Невероятно! Тебе уже двадцать пять! Как могла такая красивая женщина сохраниться невинной до сих пор? — Его голос выражал явное недоверие.

— Наверно, не у каждого человека есть принципы, а для

меня счастье, секс, любовь, семья — нечто единое. И ничто по отдельности меня не устраивает.

— Вот как? — подначил Никос, с прищуром взирая на нее.

— Так.

В общем-то она не лгала, хотя вряд ли призналась бы Никосу, если бы не ее мстительный замысел.

— Значит, то, что десять минут назад ты почти полностью капитулировала, мне всего лишь померещилось? — Рот Никоса цинично скривился. — Мне тридцать девять, я уже не юноша, и мне трудно поверить в твою невинность, как бы стыдливо ты ни уверяла меня в том.

Верить или нет — ваша проблема. Моя сейчас заключается в другом — поскорее оказаться дома.

— Значит, мы так и не завершим то, что так удачно начали? — глядя на девушку, ухмыльнулся Никос.

— Ни в коем случае. — Она отвернулась, чтобы не видеть, как он не торопясь натягивает брюки, рубашку и пиджак.

— Ну, случай можно и организовать. Только тебе он мерещится исключительно в брачном ложе, а я не такой глупый, чтобы попасться.

— Таково мое условие, — огрызнулась Маджи.

— Драгоценности, меха, вилла в Греции? Ты убедишься, я щедрый любовник. Подумай. Даю тебе двадцать четыре часа!

Маджи должна была бы испытывать удовлетворение оттого, что Никоса, судя по всему, сексуально влечет к ней. Это льстило самолюбию, но одновременно и пугало.

Полчаса спустя, когда она молча покинула машину, в которой Никос подвозил ее к дому, Маджи вдруг поняла, сколь опасно даже пытаться отомстить такому человеку, как Костаки.

— Дороти, мне нужно спросить у вас одну вещь, я надеюсь на честный ответ, — сказала Маджи, заканчивая утренний массаж. Они уже обсудили вчерашний ужин во французском ресторане. И девушка вполне удовлетворила любопытство хозяйки насчет тамошних блюд и обслуживания, утаив, конечно, о продолжении. — Скажите, вы намеренно не пошли с нами вчера?

— Да конечно нет, — пожала плечами Дороти.

— А ваш сын сказал мне, что вы… — Об этом надо спрашивать в лоб, решила Маджи. — Ну, он сказал — вы каждое лето заводите себе компаньонку, пытаясь женить его.

Дороти рассмеялась.

— Может, один или два раза я так и поступила. Но разве сие такой уж большой грех? Бог свидетель, я хочу увидеть внуков до своей смерти, а я отнюдь не молодею, да и Никос тоже. Он уже приближается к критическому для женитьбы возрасту, о чем я часто напоминаю ему.

— Так, значит, Никос сказал правду? Для этого вы и меня наняли? Только скажите откровенно, хотя бы ради нашей с вами дружбы.

— Нет! — оправдывалась хозяйка. — С тобой я не пошла бы на такой трюк. А Никос пусть говорит что угодно, не обращай на него внимания. Обещаешь?

Если бы я могла, хмуро подумала Маджи. Горячее возражение Дороти, поспешное «нет» показались ей не очень убедительными. Гордость девушки была задета тем, что миссис Костаки вполне могла и ее использовать в качестве пешки в своей игре.