Дух северного волка

Мирошник Ксения Викторовна

Дыхание перехватило, от его слов, глаза тут же наполнились слезами и я отвернулась. Он хотел лишь помочь мне забыться, он чувствовал свою вину за происходящее. Я тут же выставила щит и скрыла от него свою боль.

– Спасибо вам, Аарон. Вы помогли мне пережить этот кошмар, но я должна вернуться. Правителя нет, и я хотела бы привести себя в порядок, – опуская глаза и сгорая от стыда, сказала я. То, что произошло между нами сейчас, напугало меня. Я попросила его до меня дотронуться, это было непозволительно. Он был вынужден помочь мне, чувствуя себя виноватым.

– Он не смог изнасиловать тебя, – с трудом выговаривая слова, произнес капитан. – Это означает, что он начнет тебя пытать.

–

Я знаю и готова к этому, – солгала я. – Пытки не пугают меня, мне повезло, что насилие не удалось. Я родилась под счастливой звездой.

– Я буду отдавать тебе силы, чтобы ты смогла продержаться, – твердо сказал Аарон, но я успела заметить, как сжались его зубы, после того, как я сказала о везении.

– Об этом не может быть и речи. Вам нужны силы. Я смогу выстоять! Данное вам слово нарушать не собираюсь. – Я была настроена решительно, лишь бы не позволить ему тратить на меня энергию.
– Я выставлю щит, если вы попытаетесь помочь мне, и тогда вы не будете знать, что со мной происходит

– Это не честно! Ты хочешь, чтобы я просто стоял в стороне и смотрел, как он убивает тебя? – возмутился Аарон.

– Я справлюсь!!! Он не станет убивать меня быстро, а я попробую придумать, как сбежать. Я смогу, поверьте в меня! – умоляла я.

– Я верю в тебя! Но я же не …

– Хватит об этом, Аарон, – прервала я его. – Это бессмысленный спор. Мне пора возвращаться. Я прошу вас лишь об одном, приходите иногда, чтобы рассказать о том, что происходит.

– Я восхищаюсь тобой, Эйвери! – вдруг, очень тихо сказал капитан. – Я горжусь тем, что судьба свела меня с тобой. Я горжусь тобой!

С этими словами он растворился, а я собралась с мыслями и выплыла из сна. На кровати Хорна тело мое было совсем обнажено и покрыто уже созревающими синяками и ссадинами. Я ощущала слабость и ноющую боль во всем теле, но голова от пробуждения не болела. Сила Аарона осторожно проникала в меня, но ненавязчиво, словно прося разрешения. Я приняла совсем немного и выставила щит.

Когда я поднялась и оделась, Хорн вернулся. Он, молча, оттащил меня к стене и приковал цепями. Через некоторое время к нему в покои стали приходить воины, и они совещались почти до самого утра. Я, то проваливалась в дрему, то просыпалась, тело ныло и зудело от того, что я сидела в неудобной позе и не могла ее поменять. Неизвестно сколько времени прошло, прежде чем Хорн принял решение о наступлении, дал сутки на сборы и распустил свой совет. Правитель проводил всех своих приближенных и рухнул на кровать, через несколько секунд он уже спал.

Двадцать четвертая глава

Я сидела на цепи и изнывала от жажды. Руки сводило от отсутствия возможности сменить позу. Тело ныло от побоев, на лице запеклась кровь, и щека ужасно чесалась. Я подумала о Лее, которая просидела так гораздо дольше меня и заставила себя не ныть и не жаловаться. Правитель спал сном младенца уже несколько часов. Его никто не тревожил.

У меня было достаточно времени, чтобы подумать. Порадоваться за друзей, которым удалось уйти и понадеяться, что Кронус найдет выход. А еще я думала о Маркусе. Сердце болезненно сжималось и слезы сами собой текли из глаз. Перед глазами все время стояло его улыбающееся лицо, а потом бледное и мертвое. Я никогда прежде не встречала человека более жизнерадостного и веселого. Рядом с ним всегда было легко и уютно. Маркус первым принял меня и поддержал, он стал мне братом. Я все еще не могла поверить в то, что его нет. Если бы можно было что – то изменить, я бы не раздумывая, поменялась с ним местами.

Не думала я только о капитане, точнее изо всех сил старалась. То, что произошло между нами, выжгло огромную дыру в моей душе. Воспоминания о том, как его

губы касались моего обнаженного тела, постоянно всплывали, заставляя мое сердце биться чаще. Я убеждала себя в том, что капитан просто хотел помочь, что чувств ко мне он не испытывает и все это самообман. Но, то, что говорил мой разум, сердце усердно отрицало. Прикосновения, пылающий взгляд и горячие губы Аарона говорили мне о другом. Просто страшно было поверить, что такой человек, как советник Норд, мог воспылать чувствами к такой как я.

Служанки Хорна принесли немного воды и еды.

– Не кормить! – послышался грозный голос со стороны кровати. Мы все вздрогнули и повернулись на голос. Правитель лежал и смотрел прямо на нас. – Только вода.

Девушки забрали еду и бесшумно удалились. Хорн поднялся и потянулся. Его мощное тело поднялось над кроватью, и я содрогнулась. Мерзавец буравил меня взглядом. На мне было все то же платье, разорванное пополам и уже почти ничего не прикрывающее. Длинна цепей не позволяла мне дотянуться и хоть как-то закрыться от глумливого внимания.

– Как спалось, мышка? – ехидно спросил он. – Завтра на рассвете, мы выступаем, ты пойдешь со мной. Когда я доберусь до замка, вышлю твое искалеченное тело в подарок советнику Норду. Я думаю, ему понравится.

Я почти весь день просидела на цепи, пока правитель организовывал сборы. Переход через Гвардию, с таким огромным войском будет не быстрым, даже если взять в расчет, что его монстрам не нужны отдых и пища. Советники и приближенные Хорна сновали туда - сюда с планами и предложениями, но правителя ослепила слепая злоба, он не слушал дельные предложения и отмахивался от советов. Решив, что большого войска ему вполне достаточно, он собирался просто идти в лоб. Я наблюдала за ним и все больше убеждалась, что его здоровье не в порядке. Он легко переходил от злости к смеху и обратно, часто приходил в движение неожиданно. Жесты его были нервными и дерганными. Такие люди бывают крайне опасны, очень сложно понять, чего от них ждать в следующую минуту. Он сидел за своим столом и обедал вместе с несколькими воинами, а потом, неожиданно вскочил и подошел ко мне, захватив свою тарелку. Он сел прямо напротив и стал есть, не отрывая глаз от моего лица. Я испытывала голод, ощущая запах издалека, но теперь желание подкрепиться стало невыносимым. Я твердо знала, что молить о пище никогда не стану, но мой желудок сам выдал мои желания. Хорн только рассмеялся.

На рассвете мои оковы сняли, и я испытала чудовищную боль, опуская их. Слезы, которые я отчаянно пыталась сдержать хлынули из глаз, но стон я все же проглотила. Уже победа! Шон внимательно наблюдавший за мной, дал мне минуту, чтобы прийти в себя, а потом снова связал руки и закинул к себе на плечо. Сегодня он ни слова мне не сказал и не пытался шутить, просто вынес из пещер и уложил на дно одного из обозов. Хорн снова дал мне зелье, которое лишало меня сил и отупляло сознание. Я лежала на полу и пыталась передать весточку капитану. Мне было неизвестно, на каком расстоянии действует мысленная связь, а впускать Аарона в свои сны, я была не готова. Я провозилась довольно долго, пытаясь выставить щит и одновременно достучаться до сознания Норда. Моя голова болела, и мысли путались от усердия, но ничего не вышло.

Путешествие было крайне утомительным. Обоз сильно трясло на дорогах и тело мое билось обо все, что меня окружало. На жестком полу, да еще и со связанными руками, было ужасно неудобно, а спустя пару часов еще и чертовски больно. Когда войско разбило лагерь на ночлег, меня вынесли, словно тряпичную куклу, и посадили к дереву. Я понемногу приходила в себя и жадно глотала свежий воздух.

– Она хитрая и ловкая, правитель, – услышала я голос Шона неподалеку. – Зря вы позволили ей остаться вне шатра.