Дух северного волка
Шрифт:
– Рекрут Аддарио не просто девушка, она воин! И если капитан принял подобное решение в отношении своего подчиненного, то это говорит о том, что так было нужно, – ответил за всех нас, правитель Истиан.
– Прежде всего, она женщина! – возмутилась его супруга.
– Помнится мне, ты поддержала затею советника Кастол о вступлении женщин в ряды армии, – резко сказал Истиан. – Чем по – твоему, они должны заниматься? Или ты считала, что это игра?
О небеса! Все это зашло слишком далеко.
– Прошу прощения за свою несдержанность. – Я подошла к королевской чете и попыталась исправить, сложившуюся по моей вине, ситуацию. – Это моя вина, что разговор вышел из под контроля. Ваше величество, - обратилась я
– Несмотря на случившееся? – изумленно посмотрела на меня она.
– Несмотря ни на что! Я была участником уничтожения половины армии Хорна. Я счастлива, что смогла помочь своей стране, и готова продолжать это делать, что бы мне ни пришлось еще пережить. – Я смотрела в глаза королевы открыто и возможно то, что она в них увидела, и стало решающим фактором.
– Я всегда поражалась тому, как преданы советнику Норду его люди, – задумчиво переводя взгляд в пустоту, ответила Лусия. – И я вижу, что все сказанное вами, рекрут, истинная правда. Мне жаль, что вы познали столько горя на этом пути, однако я счастлива, видеть людей, подобных вам, среди наших союзников.
– Благодарю вас, ваше величество.
– Рекрут! Следуйте за мной, – клокоча от гнева, проговорил капитан и, развернувшись, зашагал прочь от костра, туда, где нас никто не услышит.
Я брела за Аароном, не поднимая головы и понимая, что в очередной раз ослушалась его. Я чувствовала горечь, исходящую от него и сожалела о собственной горячности. Когда мы ушли достаточно далеко, капитан повернулся ко мне, и выражение его лица не обещало мне ничего хорошего.
– Ты вышла за все возможные рамки! – начал он, и голос его звенел от напряжения. – Я не думал, что мне придется напоминать тебе о субординации и о том, что, не смотря на то, что между нами происходит, ты все еще остаешься моей подчиненной. Я стоял перед королевой, которая отчитывала меня как мальчишку, и это стало возможным, только после твоего неуважительного ко мне отношения.
– Это не правда! Я уважаю тебя, как никто другой…
– Что – то не заметно, но забудем обо мне. О чем ты вообще думала, когда упрекала правителя в том, что он хочет погубить этих женщин? Я ошибочно считал, что ты повзрослела, и научилась думать, прежде чем говорить. – Я никогда не видела Аарона таким. Разочарование на его лице было таким убийственным, что я почувствовала как теряю уважение самого дорогого для меня человека. Мои оправдания были ему не нужны, и слушать меня он не собирался. – Твоя несдержанность не делает тебе чести, Эйвери. Я никогда не встречал человека добрее и преданнее своему народу, чем правитель Истиан. Слушая Корна он, как и все остальные понимал, что значит оставить их там, но ему приходится принимать тяжелые решения и жить с ними. Сейчас, наша задача вывести людей в безопасное место и придумать хоть что – то отдаленно напоминающее план дальнейших действий. На кону стоит слишком много, рекрут.
Аарон хотел еще что-то сказать, но передумал и, закрывшись от меня щитами, ушел. Видят небеса, я понимала все, что он сказал, и осознавала, что натворила. Я позволила нашим отношениям заглушить голос разума и забыть о том кто передо мной. А что если Аарон не сможет простить меня? Что если обида, которую я нанесла ему, не позволит его сердцу вновь открыться для меня? Аарон добрый и нежный, но при этом он долго и упорно зарабатывал уважение и признание ессенианцев, пройдя долгий путь, он выстроил свой авторитет на собственной боли и неудачах, на муках физических и эмоциональных. В школе рекрутов, все парни только и говорили, о том, как хотят быть похожими на старшего инструктора Норда. Рекруты, все как один, мечтали хотя бы раз его увидеть
Возможно, приближаясь к месту, где была несчастна, я не могу управлять своими эмоциями, и страх берет верх над осмотрительностью? Выламывая руки и кусая губы, я пыталась разобраться с тем, что же на самом деле со мной происходит. Последние несколько месяцев были наполнены совершенно разнообразными событиями, которые не могли не отразиться на моих мыслях и поступках. Вероятно, несколько абсолютно счастливых моментов в объятиях Аарона, не отогрели мою душу окончательно. Забросив сети памяти как можно дальше, я, наконец, осознала, что перестала ощущать чистую радость или безмерное счастье с тех пор как покинула дом. Оказавшись в школе рекрутов, я четыре года находилась, словно под давлением наковальни, которую изо всех сил пыталась удержать от падения, своими хрупкими руками. Переезд в столицу не снял напряжения полностью и тревога не проходила. В Замкнутых горах и позже, находясь в руках у сумасшедшего изверга, мои плечи ослабли еще больше, и та самая наковальня вдавила меня в зыбучий песок по пояс. Капитан протянул мне руку и вытащил из трясины, позволив ненадолго встать на ноги, но наковальня никуда не делась. И это были мои внутренние демоны, с которыми мне предстояло справиться самой. Сейчас, в эту самую минуту, мои ноги вновь не ощущают твердости земли, и я чувствую, как песок поглощает меня, затягивая все глубже по мере приближения к школе. Именно там тяжесть легла на мои плечи и именно там, я должна ее сбросить или пропасть под её давлением.
Остаток ночи я провела в одиночестве, избегая встреч с кем - либо, и стараясь примириться с собой. Земля, на которой я расположилась для сна, уже напоминала о приходе осени и даже сквозь одеяло, холод пронизывал до костей. Днем стояла невыносимая жара и люди страдали от удушья, сентябрь в этом году решил отдать все свое тепло, но ночами мы кутались в плащи и плотнее прижимались друг к другу. Этой ночью уснуть было особенно тяжело, взгляд мой был прикован к чистому сияющему небу и из сознания сыпались желания, одно за другим, обращаясь к падающим звездам. Я жаждала покоя своей измученной душе и просила дать мне сил справиться с самой собой, молила о том, чтобы эта война закончилась и мои близкие даже не почувствовали ее приближения. Мне отчаянно хотелось, чтобы Аарон простил меня и дал еще один шанс доказать, что я не просто капризная девчонка.
Утром, во время сборов, я так же ни с кем не разговаривала и нашла укрытие под боком у Клина, отправившись в путь, ведя его под уздцы. Я словно отгородилась ото всех, спрятавшись за могучим телом своего коня. Кай изредка появлялся рядом со мной и шел бок о бок какое – то время, а затем снова исчезал среди людей. Периодически слышался голос капитана, он раздавал инструкции, но старательно избегал меня. Это обстоятельство и огорчало и радовало меня одновременно, я не готова была встретиться с ним лицом к лицу, я просто не знала, что сказать. Мои несдержанность и излишняя эмоциональность выставили меня ребенком в глазах правителя и его супруги, но хуже всего то, что эти же качества выставили напоказ наши с капитаном тесные отношения, что в данных обстоятельствах просто неприемлемо.
Через несколько часов, окружающие леса стали до боли знакомыми, здесь я знала каждое дерево и каждый ручеек. Это не было похоже на возвращение домой, наполненное щемящей радостью. Я ощущала, как легкая пелена инея покрывает мою кожу, издавая слабый треск, который вызывал панику. Уезжая, я пообещала не вспоминать годы побоев и унижения, хотела оставить это позади, но я даже не представляла, что мне придется сюда вернуться.
– Ты как, чудачка? – погрузившись в собственные мысли, я совсем не заметила, как рядом оказался Крист.