Дух ветра

Гущина Дарья

– А вот и выходы… – задумчиво проронил Шхалар.

– Заколдованные, – добавила я, убирая сшивку в поясной карман. – Через них просто так не выйти, снаружи их не найти и… Эй, значит, вы вход в чертоги искали, когда долбили скалы?

– Появление странностей давно научились предсказывать, – снисходительно отозвался сумеречный, вставая и протягивая мне руку. – Испокон эпох они следуют по одному и тому же пути. И, да, Танар полагал, что путь в чертоги можно пробить вручную.

– Наивный, – фыркнула я, принимая помощь и тоже вставая. – Сюда не попасть без зова

ветра или ожидания мира. Или без тайны, которую ты хочешь спрятать.

– Неужели? – иронично улыбнулся мой спутник.

– Ненормальные источники – не в счет, – я храбро заглянула в щель между створками.

Часы, встрепенувшись, зашуршали сыплющимся песком. Вот теперь – да, время. И всё бы ничего, но страшно, до дрожи в руках… Чего боюсь?.. Пожалуй… неизвестности. И дико боюсь вернуться… без него.

***

Вперед я шла на негнущихся ногах. Пролезла в узкую щель и бегло изучила очередной коридор. Так, здесь должна быть развилка… Через десять шагов, за поворотом, я добралась до искомого – до девяти полукругом расположенных проемов – и решительно свернула в третий коридор справа. Так называемый рассветный путь начинался аркой, украшенной золотыми волнами трещин. Если верить плану, коридор выводил на седьмой уровень – к смежному проходу, соединяющему оба крыла.

– Уверена в направлении? – поинтересовался сумеречный, топая позади.

– Конечно, – я смотрела то вперед, то на план.

Здесь есть еще одна развилка, но от магов, создавших лабиринты чертогов, не стоит ждать ничего хорошего. Опасных ловушек вроде быть не должно, но в наличии мороков и обманок я уверена. Спасибо чужим воспоминаниям. Кстати, у меня же есть одно замечательное средство…

– Тогда почему дрожишь?

Сунув под мышку листы с планом, я на ходу зашарила в поясном кармане. Среди добра, которое мне сбагрил Айло, есть зелье, позволяющее видеть знаки остаточной магии. А по последним можно понять, какое заклятье и для чего применялось. И рассмотреть, собственно, обманки.

– Боюсь. Я всегда боюсь, когда гадость чую… – вытащив нужный пузырек, я откупорила пробку. Выплеснула часть густой зеленоватой кашицы на ладонь и щедро размазала ее по векам и переносице. – И в пустоши, если помнишь, это почти спасло нас от Вечности.

Шхалар хмыкнул, наблюдая за мной искоса, и назидательно изрек:

– Только в одном случае из ста страх вора – это предупреждение. В остальном ты боишься просто потому, что боишься. И все твои предчувствия – это трусливая натура плюс больная фантазия.

Я закрыла пробку, убрала зелье в поясной карман и устало посмотрела на него снизу вверх:

– Может, и так. И что? Обязательно каждый раз напоминать, что я трусливое недоразумение? И обязательно сейчас? А если у меня от страха мозги откажут, как ты выберешься отсюда? Нет, если хочешь, – и я протянула ему план, – веди. А я спрячусь за твоей спиной, чтобы спокойно там бояться и фантазировать. Не хочешь? Тогда закрой рот и не мешай!

И ускорила шаг, сердито сопя. Шхалар молча пошел следом. Умник, побери его мгла… Нашел время учить жизни…

Я поморгала, приноравливаясь

к меняющемуся зрению. Под действием зелья расплывались стены, мерцание становилось ярче, коридор – шире, а потолок, наоборот, ниже. Я подняла голову и споткнулась, закусив губу. К горлу подкатил липкий комок отвращения. Своды потолка «украшали» кости. Дорожка из больших, с два моих кулака, узловатых позвонков – посередине, а кости грудины – двумя арочными полукругами сползали с потолка на стены. Слишком крупные для людских, но приятного все равно мало…

– Не останавливайся. И не смотри под ноги, – Шхалар крепко взял меня за плечо повыше локтя. – Это морок.

Под ноги я таки глянула. И едва удержалась от желания взобраться на плечи своего спутника. На меня смотрели пустые глазницы и скалились острые клыки. Ровная дорожка из лобастых звериных черепов в окружении мостками уложенных костей.

– Так что, сразу и было?.. – споткнувшись, я нервно переступила с ноги на ногу.

– Как только мы свернули с развилки, – кивнул сумеречный. – Но мороки магов видны лишь им. Или тем, кто использует зелье уподобления, – и осторожно подтолкнул меня вперед, напомнив: – Время, Яссмилина.

Я уставилась в план и на дрожащих ногах пошла дальше. Шхалар, вздохнув, мрачно спросил:

– Ты хоть что-нибудь из моих занятий запомнила?

– С непропущенных – всё, – буркнула в ответ.

– Так чаще надо было приходить.

– А меньше надо было гадостей делать!

Сумеречный снова вздохнул и с необъяснимым терпением, не забывая тащить меня вперед, рассказал:

– Издревле обманные символы и мороки служили отличительными знаками. Ими помечались и тайники, и правильный путь в лабиринтах хранилищ, и возможные западни. Между прочим, у тебя в итоговой контрольной был вопрос о ловушках рассветных магов, – поддел насмешливо, – и ты очень развернуто на него ответила.

Я смутилась. Да, наверное… Только я была злой, невыспавшейся и больной с похмелья. Ничего с той контрольной не помню, только что пить хотелось… Шхалар продолжал нудно вещать, а я шла рядом, уставившись в карту. Не на кости же смотреть… И где это проклятое ответвление?..

– …обманки вообще символичны. Мы, например, видим кости снежной ящерицы – второго по силе существа Изначальности, из ветви светлых сумерек. Это значит, что путь ведет мимо тайников, где рассветные маги прячут то, что никогда не должно попасть в руки светлых сумерек. Кроме того, можно предположить… Кстати, нам не сюда?

Я отвлеклась от изучения плана. Коридор сворачивал влево, а справа тусклым золотом сиял едва различимый арочный проход. Я рассеянно кивнула и первой шагнула в туманное марево рассвета. Толкнула вытянутой рукой невидимую дверь, сморщилась от противного скрипа и невольно замерла. Дверь вела в пещеру, где властвовала Снежная зима. Наверху серели тяжелые тучи. У ног пушистым одеялом стелились низкие холмы серебристых сугробов. И везде, насколько хватало глаз, из снега вырастали мощные колонны, свитые из прозрачного льда. В глубинах каждой таинственно мерцали клубки седого огня.