Дух зверя. Книга вторая. Рожденные из пепла
Шрифт:
После завтрака граф сел за свой письменный стол и занялся документами и счетами. Дождь утих, но непогода не спешила уступать место солнцу, серое утро плавно перетекало в серый день. Марианна читала книгу, время от времени бросая украдкие взгляды на мужа. Зашел Никола, спросил, будут ли их сиятельства обедать дома или заказать столик в ресторане. Родимир вопросительно глянул на девушку, та пожала плечами.
– Дома. Меню обсуди с графиней. И подтверди бронь на мою ложу в оперном театре.
Когда Никола, поговорив с Марианной, покинул гостинную,
– Господин граф позвольте спросить. После вашего утреннего боя я видела кровь…много крови. Тень ранила вас?
Родимир ответил не сразу, глядя на небо в тучах.
– Да, ранила.
– Но я не заметила ран на вашем теле?
– О, не беспокойся об этом. Скорость восстановления тканей у всех нелюдей чрезвычайно высока. Как у живых, так и у йоков. У живых даже быстрее.
Он вдруг оживился:
– Ты знаешь, что духа можно убить только лишив его головы? Например, выстрелить ему в лоб несколько раз.
– Конечно, все это знают.
– Не все, только те кто задумывается.
– Даете мне совет на будущее? Думаете после сегодняшнего представления я отважусь на что-то подобное?
Граф криво улыбнулся. Настроение у него было не слишком радужное, как в общем и у Марианны.
– По крайней мере у тебя есть способ зашиты, если я всё-таки сойду с ума.
Девушка забеспокоилась.
– Господин граф, то что вы сказали – шутка ?
– Скорее сарказм.
Помолчали.
– А каково это – быть духом?
Родимир задумался.
– Ты наверное спрашиваешь в сравнение с человеком, но я никогда не был человеком. Я родился таким. Мне не с чем сравнить. Но если размышлять теоретически, то человеком быть намного проще. Меньше испытаний, меньше ответственности.. как в поговорке, меньше знаешь, крепче спишь. Ты можешь спросить об этом у моей матери, когда встретишься с нею. Она помнит свои первые шестнадцать лет, как годы рая.
– А какая она – ваша матушка?
– У неё ужасный характер, – Родимир задумчиво почесал кончик носа, – Ты читаешь по-славийски?
Вопрос был неожиданный.
– Да, бабушка научила меня говорить и читать на этом языке. Она родом из Озерного края.
– Это хорошо, – он встал, открыл сейф и достал шкатулку. В ней лежала потрепанная тетрадь, весьма объемная, в кожанном переплете, но без заголовка. Родимир протянул её Марианне.
– Прочитай, это история моей матери. Написал её мой дядя, но так как жил он больше двухсот лет назад, то и стиль там…скажем так, витиеватый. Это список, его сделал моя сестра не так давно, чтобы отдать в печать. Оригинал хранится в нашем родовом поместье. Сестра адаптировала старое верийское наречие, так что ты сможешь разобраться. Я думаю, тебе будет полезно познакомиться с моей семьей до того, как ты встретишься с ними наяву.
Марианна с замиранием сердца взяла в руки тетрадь, раскрыла. Её
– А кто делал правки?
Родимир глянул в тетрадь через плечо Марианны, задумался.
– Не знаю. Почерк мне не знаком. Но ты не обращай на них внимания, текст подлинный, я перечитывал его несколько раз, пытаясь найти ответы…на свои вопросы.
Марианна была благодарна Родимиру за то, что они приехали в театр аккуратно к третьему звонку. И даже намеренное опоздание графа не избавило их пару от излишнего внимание. Когда они заняли свои места в ложе, свет уже притушили и оркестр играл вступительную сюиту, но у девушки всё равно было такое чувство, что все взгляды направлены на неё. Родимир держал её за руку и склонившись, рассказывал об окружающих людях забавные истории в надежде хоть немного расслабить свою жену. Это помогало, и Марианна наконец-то смогла посмотреть на сцену, где уже начиналось действие.
– Эту оперу написал мой брат, – Родимир внезапно перешел на славийский язык, – специально для моей сестры. Где-то 60 лет назад. У неё чудесный голос, и когда она бывает в миру, то чаще всего поёт на сцене. Либретто, то есть сюжет постановки, также принадлежит ей. Это одна из её любимых историй. Об Учителе нашей матушки.
Марианна была заинтригована, и до антракта забыла о досужих взглядах и разговорах. К тому же пели по славийски, что удвоило ее внимание дабы разобраться с текстом. Музыка была великолепна, действие на сцене, костюмы, танцы, декорации пленили воображение девушки. Ни разу в жизни она ничего подобного не видела. Когда опустили занавес, она повернула к графу восторженное лицо:
– Это так красиво… и так грустно, – утирая слезы, тихо произнесла Марианна.
Граф улыбнулся странной улыбкой.
– Согласен, но добавил бы ещё – страшно, ведь всё это происходило на самом деле. Да, Богдан – великолепный композитор. Но в исполнение Ниявы это звучит настолько пронзительно…когда она поёт, кажется, что даже камень должен рыдать.
– Вы скучаете по ним?
Родимир внимательно посмотрел на девушку.
– Очередной раз удивляюсь, насколько ты проницательна.
Но тут в их разговор вмешались. Перегнувшись через бортик соседней ложи на них смотрела голубоглазая блондинка с удивительно, почти неестественно, красивым лицом, словно ожившая форфоровая кукла. Крупные кудри, убранные в замысловатую прическу, лишь подчеркивали её невинный образ, хотя внутреннее содержание, и Марианна это знала, было отнюдь не невинным.
– Я вижу, госпоже графине понравился спектакль.
– Боронесса, добрый вечер, – граф привстал и поклонился, приветствуя говорившую. – Да, первый акт великолепен. Оркестр чудесно играл. Моя жена в восторге.