Духи безвременья
Шрифт:
Тут -то на политической сцене Ранска и появился Игорь Аркадьевич Паклин со своими кругленькими счетами в различных отечественных и зарубежных банках. Эти денежки и позволили никому неизвестному, чуть более недели назад приехавшему в город незнакомцу в считанные дни стать запредельно популярной фигурой, на которую ранчане готовы были даже молиться, если это понадобиться. Но Паклин ничего такого не требовал, что вызывало к нему еще большее уважение со стороны электората.
Выборы Паклин выиграл с таким внушительным перевесом, что любые разговоры о фальсификации отпали сами собой. Так он стал представлять небольшой Ранск на областном уровне. А потом были еще выборы и еще, и еще…
Попав в коридоры власти, Игорь Аркадьевич волей –
Но в то же время за спиной Мишки он постоянно видел и Толю Адидаса, который, как выяснилось, стал возглавлять Мишкину службу безопасности. Присутствие Бортковского настораживало Паклина, наводило на разные нехорошие мысли, которые он всячески гнал от себя. Он был в какой-то степени слишком уверен в Мишке, полагая, что тот вряд ли бы не раскусил притаившегося за его столом Иуду. А Мишка был всего лишь человеком, который верил своему другу детства, Толику…
Когда Паклин узнал о трагической гибели Мишки в результате пожара, он не поверил ни одному слову, сказанному в выпусках новостей. Он знал, чьих рук это дело, на чьей совести эта смерть. И с этого момента он решил посвятить себя одной единственной цели – использовать все свои возможности, но уничтожить Бортковского.
Василиса сняла телефонную трубку и набрала домашний номер Далекого. Илья взял трубку почти сразу же, так как последние пару дней почти не отходил от телефона.
– Ну, я как обещала, все устроила. Завтра в девять утра, чтоб, как штык! Будешь трудиться в "Российских новостях", если конечно все получится!
Илья поблагодарил бывшую начальницу и на том их разговор и завершился. Суть происходящего начала доходить до него, вероятно, чуть более, чем через пол часа после разговора с Василисой. Когда мысль о том, в какой переплет он попадает, наконец, достигла его сознания, сердце Ильи на секунду остановилось, чуть помедлило, а потом застучало с утроенной силой. Ему стало страшно. Получалось, что ему предстоит идти устраиваться на работу в газету, которой владеет Бортковский, на которого ему же самому уже завтра надо наклепать очередную статейку. В панике Далекий заметался по квартире, зачем-то открыл холодильник, нервно съел пару сырых сосисок, запил их водой из-под крана и, в завершение всего, закурил. И вдруг решение пришло ему в голову само собой! А зачем идти завтра в "Российские новости"? Его что, кто-то заставляет. Он просто не пойдет, вот и все. Или нет! Он сейчас же позвонит Паклину и скажет ему, что отказывается порочить честное имя бизнесмена Анатолия Бортковского! А если Паклин запротивится, то он пригрозит ему разоблачением! Так он ему и скажет: Знаете что, дорогой вы мой Игорь Аркадьевич, если хоть волос упадет с моей головы, завтра в "Российских новостях" будет огромная статья про ваши, так сказать, махинации!
В своих раздумьях Далекий мерил квартиру широченными шагами и в результате снова оказался у холодильника. Руки сами ухватились за дверцу, открыли белый агрегат и в тот момент, когда последнее слово, которое он скажет Паклину, отчеканилось в его мозгу, он с силой захлопнул холодильник, подтверждая тем самым серьезность своих намерений.
После столь дерзких мыслей Илья решил не дать себе остыть и бросился в комнату, где на тумбочке валялась бумажка с телефоном Паклина. Схватив ее потными от волнения руками, храбрец начла тыкать пальцами по кнопкам телефона. С первого раза набрать номер ему
– Слушаю вас, господин Далекий.
Илья набрал в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпалил заранее заготовленный пассаж:
– Добрый день! Я завтра иду устраиваться в газету, в "Российские новости"! Я думаю, вы понимаете, что после этого наше дальнейшее сотрудничество не имеет никаких перспектив развития? А?
Это последнее "а" в первоначальный вариант речи не входило и вырвалось у Далекого непроизвольно. Но ему это даже понравилось, так как подобный оборот придавал его словам некий элемент хамоватой уверенности в своей правоте.
Некоторое время на той стороне провода молчали, а потом послышались короткие гудки. Илья в бешенстве швырнул трубку о стену. Чего он ненавидел, как, впрочем, и многие другие, так это недосказанности, недоговоренности. Результат достигнут не был. Паклин его отпустил? Что значило это молчание?
Ответы Илье пришлось искать недолго. Через час после рокового звонка Паклину в его дверь позвонили. Звонок как звонок. Он был даже чем-то похож на звонок алкаша-соседа, у которого еще недавно Далекий занимал деньги на выпивку. Вот, подумалось Илье, небось, идет должок забирать.
Илья перед тем, как открыть дверь, достал из сумки кошелек и вытащил из него требуемую сумму, приплюсовав к ней еще энное количество денежных знаков, чтобы отблагодарить сердобольного все понимающего соседа…
После того, как Илья открыл дверь, он даже не успел подумать о чем-либо вразумительном. В ту же секунду он оказался лежащим на полу, а к его лбу был приставлен здоровый черный ствол, пахнущий почему-то женскими духами. Еще через секунду на груди Далекого уже стояла нога Паклина, которая каблуком до блеска начищенного ботинка все сильнее вдавливалась в его солнечное сплетение. Дышать было трудно. Илья, было, хотел издать возглас, требующий пощады, но из груди вырывался лишь жалкий хрип.
Сцена в коридоре продолжалась совсем недолго, так как двое здоровых Амбалов, которых Илья сразу же вспомнил по своему первому и единственному визиту к Паклину, не схватили его под руки и не перенесли в комнату. Там его сначала бросили на пол, но потом позволили переместиться на диван. Сам Паклин действовал как мафиози в фильмах про гангстеров. Он взял стул, поставил его посередине комнаты и уселся на него. По обе стороны от стула встали паклинские мордовороты.
Порывшись во внутренних карманах своего элегантного пиджака, Игорь Аркадьевич извлек портсигар, взял сигаретку изящным жестом, а один из бодигардов поднес к ней тут же зажигалку. Комната начала погружаться в клубы ароматного дыма. Илье показалось, что это красиво. Ему показалось, что это все не с ним, а с кем-то другим происходит. А он просто сидит в кино, на удобном диване и смотрит старый американский фильм, в котором вот-вот кого-то пристрелят. Нет, сначала его будут долго пытать, а уж потом пристрелят. Этот фильм Илье очень нравился. Ему было интересно узнать продолжение. Лишь голос дона Паклина вывел жертву насилия из оцепенения и вернул к реальности.
– Это что ж такое у нас с вами, Илья Андреевич, получается? Звоните, глупости всякие по телефону говорите…
– Ну, почему же глупости, – попытался заступиться за себя Далекий. – По-моему, вполне разумные вещи!
– Да? – Брови Паклина взметнулись в удивлении вверх. – Разумные? Что вы говорите!
И что же в них разумного, позвольте поинтересоваться!
– Игорь Аркадьевич, – Илья пытался говорить как можно спокойнее, – вы же разумный человек! Если я буду работать в газете Бортковского, как я смогу писать на него же клеветнические пасквили!?