Духи степей

Леонова Елена Юрьевна

– Так, что? – спросила она.

– А, видите ли… тут такая странная история, – Велизаров искусственно кашлянул. Похоже, он подбирал слова и размышлял, что сказать.

– Я слушаю, – Дина делала вид, что записывает что-то в блокнот.

– В общем, перстень действительно у нас был среди экспонатов частных вещей Александра Сергеевича, но мы отдали его в чистку. Понимаете, предмет антикварный, требует ухода.

– Перстень сейчас в чистке?

– Да, то есть нет. Когда случилось то происшествие, я думал, он

ещё там, поэтому не искал его. Не предполагал, что перстень пропал. А потом… м-м-м, вспомнил про него, спросил у Марьи Семёновны, она как раз отвечает за такого рода процедуры в нашем музее…

– Вальдемар Варфоломеевич, – перебила управляющего Дина, – перстень где?

– Пропал. Да, – нехотя сказал Велизаров. – Оказывается, накануне его вернули из чистки, но я не знал, поэтому, не обнаружив его среди экспозиции, не заволновался.

– А потом?

– Потом?

– Да, потом, когда поняли, что кольца нет, почему нам не сообщили?

– Ну… не знаю, подумал, что вы всё равно искать не будете, – он пожал плечами.

– Почему это мы не будем?

Вальдемар Варфоломеевич натянуто улыбнулся.

– Полиция же не занимается такими мелкими кражами.

– Давайте мы сами в полиции решим, чем нам заниматься, а чем нет. Я могу вас арестовать сейчас за сокрытие улик по делу, – Дина с неприязнью взглянула на управляющего.

Велизаров изменился в лице. Теперь он выглядел не так уверенно, как минуту назад.

– Нет, подождите, это как так?

– Вот так. Если будете продолжать умалчивать о фактах, мы добавим ещё и воспрепятствование следствию.

– Но я же всё вам рассказал! – возмущённо и повышая голос, отреагировал Велизаров.

– Я пока не услышала никаких деталей. Чтобы не случилось ничего из того, что я перечислила, будьте добры, опишите перстень в подробностях. И прямо сейчас.

Велизаров вздохнул и закатил глаза.

– Так, ладно. Перстень находился много лет в Мемориальном музее-квартире Пушкина на набережной реки Мойки в Санкт-Петербурге. К нам его доставили в рамках обмена экспозициями.

– Как выглядит перстень?

– В интернете есть фото.

Дина сурово взглянула на Велизарова.

– Он из золота, с изумрудом, – быстро дополнил тот. – Пушкин носил это кольцо и считал его своим талисманом.

– Оно дорогое?

– Ну а вы как думаете?! – усмехнулся Вальдемар Варфоломеевич. – Сам великий поэт носил кольцо на пальце!

– Когда вернули перстень из чистки?

– Накануне происшествия, неделю назад.

– Кто знал, что украшение в чистке?

– Я, Марья Семёновна… Может, ещё директор экспозиции зала «Кабинет».

– Оно находилось в кабинете поэта?

– Да, там. В витрине.

– Понятно. Пришлите мне, пожалуйста, фамилии и телефоны всех, кто знал, что перстень в чистке.

– Ладно.

– Когда вы обнаружили, что кольца нет?

–

Да буквально на следующий день после происшествия. Решил уточнить, как скоро оно вернётся в экспозицию, а Маша, точнее, Марья Семёновна, сказала, что в понедельник ещё его убрала в витрину. Ну тут-то я всё и понял.

– Ясно. Жаль только, что нам не сообщили.

– А что теперь будет? Вы найдёте перстень?

Дина бросила строгий взгляд на Велизарова, развернулась и пошла к выходу.

Глава 31. Москва. Понедельник. 13:45

Саблин позвонил в дверь квартиры Дорофеевых. Время было обеденное, и майор решил, что дома точно должен кто-то быть. Всё утро он провёл на оперативном совещании у руководства, где докладывал о ходе расследования убийства. Узнав о возможной связи четырёх разных происшествий, полковник Илья Ильич Тимофеев долго и непристойно выражался, сетуя на везение Саблина притягивать сложные и запутанные дела, но в конечном счёте похвалил за грамотный анализ улик, что в итоге способствовало выявлению общих аспектов во всех инцидентах.

Дверь открыла Раиса Матвеевна, одетая во всё чёрное, а из квартиры до слуха следователя донеслись голоса.

– Добрый день, – поздоровался Саблин. – Простите, я, похоже, не вовремя?

– Здравствуйте, товарищ майор. У нас поминки. Мы только что схоронили Валеру, – женщина достала платок, вытирая слёзы.

– О, простите, – смутился следователь, – я не знал, что похороны сегодня.

– Ничего, ничего. Вы проходите, – Раиса Матвеевна открыла шире дверь, пропуская Саблина.

– Алексей! Здравствуйте! – из гостиной появился Оболенцев в строгом тёмном костюме. Он подошёл к следователю и пожал ему руку.

– Да, добрый день. Неудобно как-то получилось. Хотел задать пару вопросов, а тут, оказывается, такое…

– Проходите, не переживайте, – Оболенцев проводил Саблина в просторное помещение, где был накрыт стол и находилось человек десять.

– Добрый день, – к Саблину подошла Алла. – Не знала, что вы зайдёте.

– Простите, я и не собирался. Так получилось. Ещё раз примите мои соболезнования.

– Спасибо. Вы хотели задать вопросы?

– Да, но теперь, наверное, уже не получится.

– Нет-нет. Всё в порядке. Что вы хотели узнать?

– Я бы, наверное, лучше переговорил с вашей мамой, если это возможно.

– Сейчас уточню, – Алла отошла в сторону стола, где присутствующие вспоминали усопшего и выражали свои сожаления Раисе Матвеевне по поводу кончины супруга.

– Пойдёмте, – предложил Яков Владимирович, – Рая сейчас подойдёт.

Следователь и коллекционер вышли в коридор, где с левой стороны располагался кабинет покойного Дорофеева.

Зайдя в комнату, Саблин уже не осматривал помещение, так как был внутри несколько раз.