Духи Великой Реки
Шрифт:
Хизи беспомощно посмотрела на него, но что бы Ворон ни задумал, хуже, чем вечно оставаться в этой гладкой трубе, ничего быть не могло. Однажды Карак ей помог, по крайней мере так ей говорили. Хизи неохотно ухватилась за его длинный отделанный черными перьями плащ. Карак коротко каркнул и снова стал птицей, на сей раз размером с лошадь, и Хизи оказалась, подобно перышку, у него на спине. Ворон без усилий взлетел по трубе, взмывая все выше и выше, пока наконец Хизи не увидела проблеск
Карак вылетел из дыры, опустился на вершину горы и снова стал человеком. Теперь Хизи смогла отойти от него. Если бы она была способна дышать, от открывшегося вида у нее перехватило бы дыхание: она смотрела на мир с самой его крыши. Далеко внизу лежали облака, словно потертые ковры на огромном полу; они почти не закрывали от Хизи окружающие вершины, уходящие вдаль к краю мира, то увенчанные снежными шапками, то покрытые зеленью, то открывающие свои величественные гранитные кости. Ниже в голубом тумане виднелись долины.
Хизи заметила всего одну реку: блестящая серебряная нить вилась от подножия горы, на которой они стояли.
– Твой родич, – сказал Ворон, показывая на Реку.
– Так, значит, это Шеленг, – выдохнула Хизи. – Его исток.
– Да, твой народ называет ее так. Мы просто зовем гору домом.
– Ты все время называешь бога-Реку Братом. Значит, ты тоже его родич?
– Да. Пожалуй, это делает тебя моей племянницей, верно?
– Я…
Но Карак только рассмеялся, совершенно не склонный относиться к себе серьезно.
– Что это? – спросила Хизи, показывая на маленькие огоньки, которые, как светляки, летели вверх из долин. Их было не особенно много, за исключением густого потока откуда-то – Хизи не была уверена в том, что может определить источник.
– Духи, вроде тебя, которые являются за новой плотью. Часть из них люди, часть – животные, есть даже некоторые боги.
– А тот густой поток? Откуда он?
– Ах! Там идет война, конечно, и многие теряют одежду. Теряют одежду… Хизи видела, как люди умирают, и ей никогда не казалось, что они просто раздеваются.
– Разве не можете вы остановить войну?
– Кто, я?
– Вы, боги, – уточнила Хизи.
– Не знаю, – задумчиво проговорил Карак. – Сомневаюсь. Ну, наверное, Охотница могла бы спуститься с горы со своими хищниками и с вотиру – людьми-медведями – и присоединиться к той или другой воюющей стороне. Это, я думаю, привело бы к быстрому окончанию войны. Но мне не приходит в голову ничего, что могло бы заставить ее так поступить, – да и к тому же такое решение ведь совсем не то, что ты имеешь в виду.
– Нет, – ответила Хизи, – конечно, нет.
– Ну вот тебе и ответ.
Хизи посмотрела на окружающие вершину пропасти.
– А что будет со мной? Ты сказал,
– Да. И я так и сделаю. Но я хочу, чтобы ты запомнила одну вещь.
– Какую?
– Доверяй Перкару. Он знает, что нужно делать.
– Он сказал, что я должна отправиться на гору. Но я же уже здесь.
Карак загадочно посмотрел на Хизи.
– Он имел в виду другое. Ты должна явиться сюда во плоти.
– Почему?
– Я не могу тебе этого объяснить – здесь и сейчас. Перкару все известно.
– Перкар очень болен.
– Да, но ты спасешь его, шаманка.
– Я не… – начала Хизи, но оборвала себя и обернулась, услышав позади какой-то звук.
Там стояли Мать-Лошадь и дух кобылицы.
– Это единственный способ, Карак? – спросила богиня. Хизи расслышала в ее голосе подозрение.
Карак, снова превратившийся в огромную птицу, взъерошил перья и стал перебирать их клювом.
– Ты можешь предложить какой-нибудь другой?
– Нет. Но мне очень не хочется так расставаться со своим ребенком.
– У тебя много детей, одетых во плоть, и к тому же это ненадолго.
Мать-Лошадь кивнула:
– Я знаю. Но смотри, если это снова окажется какой-то твой трюк…
– Ты столько лет знаешь меня и все еще не можешь отличить Ворону от Ворона!
Богиня фыркнула, совсем как лошадь:
– Никто не может.
Хизи озадаченно слушала эту перепалку. Ей хотелось спросить, о чем идет речь, но было страшно: она и так уже много позволила себе с этими странными и могущественными созданиями.
Мать-Лошадь повернулась к ней.
– Поклянись, что ты будешь заботиться о моем отпрыске.
– Что ты имеешь в виду? Богиня гневно взглянула на Карака:
– Она не понимает!
Ворон взглянул на Хизи своими желтыми глазами:
– Чтобы вернуться, тебе нужен дух-помощник. Мать-Лошадь собирается дать тебе одного из своих детей, раз уж Охотница не пожелала расставаться со своими, так же как и Балати. В противном случае тебе придется ждать здесь, пока твое тело не умрет; тогда ты снова будешь одета в плоть человека или зверя, лишившись при этом памяти и силы.
Хизи, нахмурив брови, смотрела на камни у себя под ногами.
– Может быть, мне было бы лучше без них.
– Выбор за тобой, – сказала ей Мать-Лошадь. – Но если ты выберешь жизнь, решать нужно быстро, прежде чем остальные узнают о том, что мы затеяли. И ты должна поклясться, что будешь добра к моему дитятку. – На ее лице появилось жесткое выражение. – А твой спутник, Перкар… Он оскорбил меня, заставил страдать одну из моих дочерей. Когда придет время, он за это заплатит, и ты не должна будешь мне препятствовать.