Думаю, как все закончить
Шрифт:
Как мы осознаем, что столкнулись с чем-то угрожающим? Как замечаем, что перед нами что-то опасное? Инстинкт всегда побеждает разум. Ночью, когда я просыпаюсь в одиночестве, это воспоминание все еще пугает меня. Чем старше я становлюсь, тем сильнее страх. Каждый раз, когда я думаю о человеке в окне, он становится все страшнее. И возможно, каждый раз, когда я вспоминаю о нем, все становится только хуже, чем было. Не знаю.
Той ночью я проснулась без всяких причин. Мне не нужно было в туалет. В комнате царила полная тишина. Я не лежала, сонная, в постели. Мгновенно ощутила полную ясность ума.
Я лежала на спине, что тоже было необычно. Обычно я сплю на боку или на животе. Одеяло плотно укутывало меня со всех сторон, как будто его только что подоткнули. Мне было жарко, я вспотела. Подушка намокла. Дверь в комнату была закрыта, а ночник, который я обычно оставляла включенным, не горел. В комнате царил мрак.
Верхний вентилятор работал на полную мощность. Он быстро вращался, я хорошо это помню. Вертелся как сумасшедший. Казалось, вот-вот слетит с потолка. Это были единственные звуки, которые доносились до моих ушей – равномерный гул мотора и лопасти, рассекающие воздух.
Дом был не новый, и я всегда что-то слышала – трубы или какой-нибудь скрип, – если просыпалась посреди ночи. Странно, но в тот момент я больше не слышала ничего. Я лежала, настороженно прислушиваясь, сбитая с толку.
И вот тогда-то и увидела его.
Моя комната находилась в задней части дома. Это была единственная спальня на первом этаже. Окно было прямо передо мной, ни широкое, ни высокое. Человек просто стоял там. Снаружи.
Я не видела его лица. Оно было выше оконной рамы. Я могла видеть его торс, только половину торса. Он слегка покачивался. Шевелил руками, время от времени потирая ладони, как будто пытался согреть их. Я это очень хорошо помню. Он был очень высокий, очень худой. Его ремень – я помню его поношенный черный ремень – был застегнут так, что лишняя часть свисала спереди, как хвост. Самый высокий человек из всех, кого я когда-либо видела.
Я долго наблюдала за ним. Не шевелилась. Он продолжал стоять прямо напротив окна, потирая ладони. Он выглядел так, словно отдыхал от тяжелой физической работы.
Но чем дольше я наблюдала за ним, тем больше мне казалось – чувствовалось, – что он видит меня, пусть его голова и глаза находятся над верхней частью окна. В этом не было никакого смысла. Ничто из происходящего не имело смысла. Если я не вижу его глаз, как он может смотреть на меня? Я знала, что это не сон. Но это не было и не сном. Этот человек наблюдал за мной. Поэтому там и стоял.
Снаружи звучала тихая музыка, но я не могу вспомнить мотив как следует. Я едва его расслышала. И поначалу, когда проснулась, ничего такого не заметила. Но музыка появилась, когда я увидела человека у окна. Не уверена, то ли это была запись, то ли кто-то напевал себе под нос. Это длилось долго – я думаю, много минут, может быть, час.
А потом мужчина помахал рукой. Я этого не ожидала. Честно говоря, не знаю, был ли это определенно взмах или просто такое движение руки. Может, всего лишь волнообразный жест.
И он изменил все. Оставил какой-то злобный отпечаток, словно незнакомец намекал, что теперь я никогда не буду одна, что он всегда будет поблизости, что он вернется. Мне вдруг стало страшно. И дело вот в чем: сейчас это чувство так же реально для меня, как и тогда. Я все
Я зажмурилась. Хотела закричать, но не смогла. Я заснула. А когда наконец-то открыла глаза, наступило утро. И человек исчез.
Потом я думала, что все повторится. Что он опять придет и будет смотреть. Но он не пришел. По крайней мере к моему окну.
Однако я всегда чувствовала себя так, словно он где-то рядом. Он всегда где-то рядом.
Иногда мне казалось, что я его видела. Допустим, проходила мимо окна – обычно такое случалось ночью – и замечала высокого мужчину, сидящего со скрещенными ногами на скамейке перед моим домом. Он не шевелился и смотрел в мою сторону. Я не понимаю, как просто сидящий на скамейке незнакомец может быть опасным, но этот определенно им был.
Он находился далеко, я не могла разглядеть его лицо и понять, смотрит он на меня или нет. Я ненавидела, когда он попадался мне на глаза. Это происходило нечасто. Но я эти моменты ненавидела. И ничего не могла с ним поделать. Незнакомец не делал ничего плохого. Но он вообще ничего не делал. Не читал. Не разговаривал. Просто сидел. Откуда он взялся? Это, наверное, было хуже всего. Может, я все выдумала. Абстракции такого рода могут казаться наиболее реальными.
Когда Джейк вернулся из ванной, я лежала на спине, как он меня оставил. Покрывала были в беспорядке. Одна из подушек валялась на полу. Наша одежда была разбросана вокруг, отчего комната смахивала на место преступления.
Джейк стоял в ногах кровати, не говоря ни слова, и казалось, прошло неестественно много времени. Я видела его голым, когда он лежал, но не стоял. Тело у Джейка было бледным, худым и жилистым. Он нашел свое нижнее белье на полу, натянул его и забрался обратно в постель.
– Хочу остаться на ночь, – сказал он. – Все так здорово. Не хочу тебя покидать.
По какой-то причине, именно в этот момент, когда он скользнул ко мне и его нога потерлась о мою, я захотела, чтобы он меня приревновал. Я никогда раньше не испытывала такого сильного желания. Оно появилось из ниоткуда.
Я посмотрела на Джейка, как он лежит с закрытыми глазами, на животе. У нас обоих были влажные от пота волосы. Его лицо, как и мое, раскраснелось.
– Все было так здорово, – сказала я и стала щекотать ему поясницу кончиками пальцев. Он застонал в знак согласия. – Мой последний бойфренд… с ним не было… настоящая связь встречается редко. Отношения бывают физическими, да и только. Экстремальная физическая разрядка, и ничего больше. Вас друг к другу тянет с неимоверной силой, но все это длится недолго.
До сих пор не знаю, что на меня нашло. Это было не совсем правдой, и с чего бы мне вспоминать о другом бойфренде в такой момент? Джейк никак не отреагировал. Он просто повернул лицо ко мне, продолжая лежать, и сказал:
– Продолжай. Так приятно. Люблю, когда ты ко мне прикасаешься. Ты очень нежная. Терапевтическая.
– Твои прикосновения мне тоже приятны, – сказала я.
Через пять минут дыхание Джейка изменилось. Он заснул. Мне было жарко, и я не стала укрываться одеялом. В комнате стояла тьма, но глаза привыкли, и я все еще видела пальцы своих ног. Потом услышала, как на кухне зазвонил телефон. Было уже очень поздно. Слишком поздно для звонков. Я не встала, чтобы ответить. Никак не могла заснуть. Ворочалась с боку на бок. Телефон звонил еще три раза. Мы с Джейком остались в постели.