Думсдэй: Пацаны
Шрифт:
Хоумлендер резко повернулся, в глазах вспыхнула ярость.
— Ты думаешь, мне нужна помощь? — в его голосе скользнула угроза.
— Я думаю, да, — жёстко ответила Виктория. — Ты посыпался. Рейтинги летят. А этот реликт прошлого единственный, кто может лишить тебя способностей. Единственный выход — это довериться мне и…
Она не успела договорить.
Мгновение — и он уже перед ней, пальцы словно тиски сжали её горло, приподнимая над полом.
— Ты что-то сказала? — его ледяной голос разрезал
Виктория задыхалась, инстинктивно пытаясь разжать его пальцы. Её способность не работала на него. И хотя она была сильна, её тело не могло сопротивляться чудовищной хватке Хоумлендера. Лицо начало синеть.
— Знаешь… я… на твоей… стороне… — прохрипела она.
Он лениво изучал её, словно решал, стоит ли прикончить прямо сейчас.
— Правда, что ли? — Хоумлендер чуть склонил голову, будто разглядывая что-то любопытное. — С чего бы это? Ты даже не смогла избавиться от старика Стэна, хотя я дал тебе все необходимое.
— Я… — Виктория судорожно втянула воздух.
— Это ловушка, — размышлял он вслух, игнорируя её отчаянные попытки вырваться. — Они хотят выманить меня из башни… Зачем? Чтобы освободить Мэйв?
Её зрение начало расплываться.
— Кха-а…
Хоумлендер чуть прищурился, и в его глазах мелькнуло странное любопытство.
— Ты ведь знаешь, что твои способности на меня не действуют? — он усмехнулся…, а затем, без особого усилия, швырнул её в сторону.
Виктория рухнула на мраморный пол, прокатившись по нему, и зашипела от боли.
— Хотя в роли убийцы ты была бы ещё полезна… — добавил он с лёгким презрением.
Она медленно поднялась, стирая кровь с губ. Её сердце бешено колотилось в груди, но лицо оставалось бесстрастным.
— Можешь быть свободна. Я больше не нуждаюсь в твоих услугах… По правде сказать, если бы не сделка с Эдгаром, ты была бы уже мертва. За свою поразительную некомпетентность.
Виктория крепко сжала кулаки.
— Кха… пойду… скажу ему спасибо, — прохрипела она, глубоко дыша, стараясь вернуть голос.
— Заодно передай, что уговор будет выполнен. И если он вдруг решит меня обмануть…
Глаза Хоумлендера вспыхнули алым.
— Я передам, — Виктория кивнула, выпрямилась и направилась к выходу.
Она быстрым шагом пересекла холл, бросив беглый взгляд на испуганную ассистентку, и с внешним спокойствием дождалась открытия дверей лифта.
Только когда двери сомкнулись, её губы скривились в гневной гримасе.
— Поиметь меня вздумал… — прошипела она, нажимая кнопку. — Ладно… Твоя взяла, русский.
Но не надолго.
— Вот ты ж сука… — выдохнул я сквозь стиснутые зубы, когда титановая швейная игла наконец-то прорвала кожу и пробила вену. Боль пронзила руку, но
Заявляться к Хоумлендеру без возможности ввести себе Ви было бы крайне недальновидно. Следовало подготовиться.
— Парень, да я тебя насквозь пробивал, а ты тут ноешь из-за какой-то царапины, — хохотнул Солдатик, опрокидывая в себя очередную порцию дешёвого бурбона. Он надрался уже два часа назад, но на его координацию это, похоже, влияло меньше, чем можно было бы ожидать.
— К твоему сведению, мистер Винчестер, больнее от этого быть не перестаёт, — ответил я саркастически, поглядывая на него.
Солдатик прищурился, задумчиво вертя пустой стакан в руках.
— Странно… — протянул он. — А вот у меня как отрезало после…
Он замолчал, нахмурившись.
— После сыворотки? — уточнил Бучер, который в это время мастерил самодельную гранату, привычно раскладывая вокруг себя всякое барахло. На столе уже валялись пустые упаковки от арахиса и куски скотча.
— После того, как к немцам угодил, — мрачно буркнул Солдатик, наливая себе ещё.
Я переглянулся с Бучером.
— Так ты в плену побывал? — спросил Мясник. Интересно. Вроде бы в сериале говорилось, что он просто фоткаться приезжал…
— Ага, — нехотя ответил он. — В сорок четвёртом. В прессе об этом, разумеется, не писали. Остатки сто-шестнадцатого полегли от зарина. Я выжил.
Он чуть помолчал, а затем добавил глухо:
— Очнулся уже в «Орлином Гнезде». Эти чёртовы фрики всё пытались у меня кровь забрать. Вундерваффе своё мутить.
— Да, это они могут, — вспомнил я Штормфронт.
Солдатик усмехнулся, но в его глазах не было ни капли веселья.
— Ну, я и показал им вундерваффе, когда представился шанс. Три медали Почёта, серебряная звезда… Я воевал за эту страну! Но что хуже…
Он посмотрел куда-то вдаль, словно сквозь пустой стакан, а затем стиснул зубы.
— Знаете, что сказал мой старик, когда я вернулся?
Мы с Бучером молчали.
— Что я сжульничал.
Треск.
Его пальцы с хрустом сжали гранёный стакан, превращая стекло в мелкодисперсную пыль.
— Смотрю, не одному мне не повезло с папашей… — хмыкнул Бучер, отворачиваясь.
— То есть, ты не чувствуешь боли? — спросил я, пытаясь увести разговор в сторону. Его способности чем-то напоминали мои. Только вот я, в отличие от него, пока суперсилу так и не получил.
Солдатик поднял мутный взгляд и вперил его в меня.
— Поверь, Иван, — его голос стал ниже, тяжелее. — После того, что со мной делали чёртовы красные, я уже ничего не чувствую…
Он поднялся со стула, слегка покачиваясь, но уже через пару шагов уверенно держался на ногах.