Дур. Дом удовольствий и радости
Шрифт:
Матвей прижался ко мне.
Я сидела опустошенная и завороженная красотой увиденного и чувствовала себя скрипучей и несуразной вулканической песчинкой, но именно поэтому находила между собой и планетой нечто общее. Камни тоже когда-то родились, жили, встречали свои рассветы. Терпеливо сносили метеоритные дожди и удары стихий. Жили своей чуждой нам, но, тем не менее, похожей жизнью. Они познали и энергию начального творения, пережили цепь перерождений, жили в умиротворенности своего покоя, который в скором времени должен
– Но они же хотят умереть, правда?
– спросила я.
Матвей улыбнулся.
– Саша, ты такая интересная... Тебе сказали, что камни умрут, и ты за них переживаешь... Не беспокойся. Они хотят умереть. Потому что сейчас уже сами не могут выйти из этого многовекового оцепенения. С них все началось и ими закончится. И они знают, что даже когда распадутся на атомы, обретут новую мощь и зажгут новую звезду, которой будут также преданно служить еще пару миллиардов лет...
– Ты так говоришь, как будто ими восхищаешься!
– Я им завидую, - немного грустно произнес Матвей, - они столько знают и помнят... Из вечности пришли и в вечность вернутся...
После этого мы долго молчали. Воздух чуть посвежел, на землю опустилась тьма, которая уютно расположилась между землей и небом, на котором можно было бы с легкостью найти пару десятков Сириусов, настолько здешние звезды были яркими. Особенно мне понравилась белая звезда, которая застыла высоко над нами.
– Что это?
– спросила я Матвея, указывая на нее.
– Эххон, - ответил он, - одинокий маяк во тьме космоса.
Обратно на 'Лахорр' мы возвращались в молчании. А когда зажегся свет, почувствовала себя оглушенной. Как будто все мои чувства остались там, с этими говорящими со звездами камнями. Я стояла и моргала у входа, не решаясь двинуться дальше. Совершенно не хотелось улетать. Матвей подошел ко мне вплотную и крепко меня обнял. Я спрятала лицо у него на груди.
– Вечность заманчива, мне ли не знать...
– прошептал он мне на ухо, нежно поглаживая по волосам.
– Пора спать. Завтра все будет...
Наутро я чувствовала себя умиротворенно. Это состояние было как долгожданная передышка от всех моих нервных метаний по космосу, где от меня обычно ничего не зависело. Было легко, как в юности, когда рвешься куда-то, не обращая внимания на то, что происходит вокруг и существует только здесь и сейчас. Не было никаких посторонних мыслей. Матвей с интересом поглядывал на меня, как будто пытался понять по выражению лица, о чем я думаю. Еще вчера я собиралась задать ему кучу вопросов, и разгадать миллион загадок, а сегодня меня просто не покидало ощущение правильности от того, что он рядом.
– Ты чего на меня смотришь?
– спросила я, чтобы уже что-нибудь спросить.
– Пытаюсь понять, - улыбнулся он, - стоит ли нам лететь дальше?
– В смысле? Предлагаешь остаться здесь?
– я обвела взглядом пару иллюминаторов.
– Здесь
– Ну, тогда полетели, - хотя я не знала, что у него там за цели, но спорить не хотелось.
– Ладно, сейчас введу курс, - и Матвей вышел из гостиной, в которой мы разместились после завтрака. А я растянулась на диване, закинула руки за голову и попыталась собрать мысли в кучу.
Вскоре он вернулся и уселся в кресло напротив. Следующие пару часов он мне рассказывал про модификации корабля и о том, что на 'Лахорре' возможно практически невозможное. И к концу разговора у меня даже проснулся интерес поэкспериментировать. Потому что проверять устройства на прочность у русских в крови! Но, как выяснилось, все эти разговоры он вел со мной не просто так.
– Вставай, Саша, - Матвей поднялся из кресла и потянулся.
– Это лучше делать в рубке. Отдохнувшая и заинтригованная я пошла за ним.
В рубке он поставил меня по центру, сказал расслабиться и закрыть глаза. Было странно и интересно. Сам подошел сзади и тихо промурлыкал на ухо.
– Лучше, конечно раздеться полностью, - а когда я нервно дернула плечом, уточнил, - но это можно и потом. Открывай глаза. Тебе понравится.
Я была в шоке. Полном! Я висела среди звезд. Не было ни корабля, ни рубки, ни кресел. Матвей, правда, остался. И я, поскольку привыкла полагаться на свои чувства, инстинктивно схватила его за руку.
– Это как?
– Саш, ну зачем я тебе про модификации два часа рассказывал, если ты даже поверить в них не можешь?
– Но корабль же на месте?
– А ты умеешь в вакууме дышать?
– Нет.
– Ну, тогда, в чем вопрос? Расслабься, держись за меня... мне еще столько тебе надо показать...
Я потерялась, во времени и пространстве. Только рука Матвея обеспечивала мне связь с реальностью. Я не знаю, сколько мы так стояли. Сердцем к сердцу и мечтой к мечте.
– Что ты чувствуешь?
– Бесконечность...
– Я буду также бесконечно терпелив и нежен... И теперь ты от меня никуда не убежишь...
Глава 22
Is this illusion or reality
Bolland&Bolland 'You're in the Army Now'
А было хорошо. Уже три дня подряд. Да нет, чего там, просто замечательно! Я интенсивно пронзала мыслью пространство, осваивала дальние рубежи, обрастала новыми знаниями и воплощала мечты в реальность. А самое главное, что делала это не одна! Дни были яркими и насыщенными. У меня даже было подозрение, что в сутках стало резко больше часов. Очень трудно ориентироваться во времени, если ни одна звезда никуда не заходит. Часы на 'Лахорре' если и были, то явно со своим специфическим функционалом. А с Матвеем нам и так было о чем поговорить.