Dura lex sed lex. Право на невесту
Шрифт:
— Мы за всё заплатим, не кипишуй, — «сияющий» с трудом поднялся на ноги. — Ты выиграл. Где тебя драться учили? Олентийская школа. С элементами ринтийских ударов. Красиво дерется, ублюдок. И не убивает… Ладно, покажи мне связку с подложкой. Это же не олентийская школа боя. И не герийская.
— Там еще в его школе и дарнийцы отметились, — второй «сияющий» встал на ноги. — Хорошо он мне в падении в челюсть ногой врезал. Грамотно. Их школа. Дарнийцев. Меня вырубило с одного удара… Красиво он меня сделал, урод.
— А можно вы драться больше не будете? — Мари скинула с себя перевязи с мечами. —
— Нельзя тебе металку, — Никонори хищно улыбнулся. — Этим ты можешь порезаться. А вот это отдам, раз просишь, — Никонори достал из-за отворота рукава рубашки стилет в ножнах из акульей шкуры. — Держи. Мамочкина игрушка. Она мне подарила на день рождение. На двадцать лет. С пожеланием зарезаться… Если я ей внука не рожу…
— А я ещё и с твоей мамой должна буду познакомиться, — Мари тяжело вздохнула и вытащила лезвие клинка наружу. — Ой, какой красивый клинок. Можно мне его себе оставить? Ник, а можно ещё тебя попросить? Отпусти меня. Я же не леди. И леди уже не буду. Воспитание не то. Дворовое у меня воспитание. Зачем тебе позорится со мной?
— Попросить-то можно, а вот в результате получить…, - Никонори слизнул кровь с разбитых костяшек пальцев на правой руке. — Не получится, Мари. Ты уже моя половинка. Развод можно устроить. Хочешь? Я отвернусь. Ударь меня стилетом.
— Совсем дурак? — Мари боязливо отложила стилет на стол и убрала руки за спину. — Я не смогу тебя убить. Я вообще убивать не могу! И не умею!
— А я умею, — с тоской в голосе отозвался Неприметный. — Я когда твою маму вытаскивал из Ринтии, кровью залил всё приграничье. Три «стаи» Хон Гисса положил. Двадцать одного «волчонка». Молодых, полных сил. А я им ловушки расставил. И они в них попались. И умерли.
— А ты знал мою маму? — глаза Мари наполнились слезами. — Она красивая была? Я не в неё получилась. Я некрасивая.
— Меня вполне устраиваешь, — Никонори задвинул девушку за спину. — А сейчас помолчи. Прими как истину, твой муж — убийца. А твоя мама… Они были красивой парой. Ирэса и Миршель. На балах от них взгляды не отводили. Только твоему деду они не нравились. А после я получил указание от моего шефа. И я потом их вытаскивал из Ринтии. Это было мое первое задание. И я с ним справился.
— И ты начал убивать, — девушка уткнулась лицом в спину уже почти мужа. — И до сих пор не можешь остановиться. Ты зачем с «сияющими» драться полез? Тебе делать больше не чего? Лучше мною займись! Ой, я что-то не то сказала…
— Ты всё правильно сказала, — Ник коварно усмехнулся и перехватил девушку за талию и прижал к себе. — Ты как нашу свадьбу планируешь?
— Вообще-то, никак, — честно призналась Мари. — Я на свадьбу даже не рассчитывала. У нас в квартале на свадьбы столы накрывали. С дешёвым вином. Для соседей. И для невесты наряд всей улицей шили. Белое. Из савана перешитое. А я вообще бесприданница. Мне даже такая свадьба не светила. Меня бы просто отдали… Наверное… кому-то.
— Не пойдет, — Никонори зарылся лицом в волосы невесты. Или уже жены. — Ты — моя. Сколько там вина надо поставить твоим соседям? Десять бочек хватит?
— Им хватит, — Мари попыталась
— Умеешь ты обломать, — Никонори поставил девушку на пол. — Красиво у тебя получается. Но свадьба будет. В Столице. Как вариант, можешь меня убить.
— А это даже не вариант, — девушка убрала стилет мужа в кармашек платья. — Не дождешься. Легко отделаться решил. Я тоже. Что дальше со мной будет?
— Я тебя своей маме отдам, — мстительно проворчал Никонори, усаживаясь на пол. — Она у меня такая лапочка. Вся в традициях Герии. Тебя устроит?
— Меня устроит быть рядом с тобой, — девушка села рядом с мужчиной. — А если я тебе не нужна, просто прогони меня. Я уйду.
— На это даже не надейся, — Ник сорвал с себя рубашку. — Доигралась ты, моя девочка. Не надо злить меня…
— А я и не злила, — Мари сжалась в комочек — Я не хотела! Вообще и ни разу!
— Дороги в АД выстланы благими намерениями, — Никонори сделал зловещее выражение лица. — Ну, всё! Что я сейчас с тобой сделаю?
— Поможешь ей одеться, сын, — в распахнутую дверь комнаты вошла леди в дорожном платье. — Хотя лучше я сама ей помогу. Ники, брысь отсюда, я сказала! А вот с тобой, девочка, мы сейчас познакомимся… Тебя, вроде как, Мари зовут? Сын, ты еще здесь? Исчезни с моих глаз, будь добр. Я тобою недовольна. Почему моя невестка неподобающе одета? Ты меня разочаровал, Ники. Вон отсюда!!!! И своих солдатиков забери! «Коты», быстро построились и свалили в тень. Мы с Мари пока чисто по-женски пообщаемся. Так, одежка на ней дерьмовая. Надо бы поменять на более пристойное одеяние… Тунор, мне нужна портняжка. Исполняй. Девочке нужна одежда, и меня оправдания не интересуют. Все, бегом и по кругу. Если кто меня не понял… Я не виновата. Пришибу, и сделаю вид, что так оно и было. Вы все еще здесь? Считаю до трех, два уже было… Ники, к тебе это тоже относится. Исчезни с моих глаз. Хам! Надеть девочке свое кольцо! Большое! А у меня попросить женское не судьба была? Мари, дай руку. Охренеть… Да у неё пальцы тоньше моих! Придется к ювелиру заехать… Колечко на пальчик подогнать.
+*+*+*+
— Ник, так зачем ты с «сияющими» задираешься? — Марк с тоской во взгляде посмотрел на Неприметного. — Оно тебе надо? И каким образом тут откуда не возьмись нарисовалась твоя мама… Ты же замуж только вчера вышел. А она уже здесь.
— Замуж девушки выходят, — Никонори рассмеялся. — А мужчины женятся. Так вот, я не девушка. Так что замуж выйти не смогу. А вот откуда тут моя мама взялась… Самому интересно. Хотя есть предположение. Если Сиятельная решила в Ривенти приехать… И моя мама сюда приехала… Что-то тут затевается.
— А на вопрос про «сияющих» ты так и не ответил, — Марк поморщился. — Ник, тебе драка нужна? На кой грых? Их больше. Они нас сомнут.
— Они со мной драться не будут, — с тоской в голосе заметил Никонори. — Так что даже подраться не получится. Ни разу. Жаль, а так хочется руками и ногами помахать. А вот что тут моя мама делает… Мне самому интересно. Всего сутки прошло. Ну, и кто на меня стучит? Из «сияющих»?
— Ладно, допустим, что это был я, — в комнату вошел Тринор. — Голубя я твоей маме отправил. И дальше что?