Дураки дохнут как мухи
Шрифт:
– Не понимает он, - обратился стоявший сзади санитар.
– ну что же, это твой выбор, журналист.
Вот тут-то Игоря и переклинило.
Он всегда считал свою профессию престижной и ответственной. Он восхищался многими своими коллегами. Игорь ощущал, что рожден для чего-то такого неизъяснимого, захватывающего дух своей грандиозностью, что еще только маячило где-то за холмами в тумане... Игорь уважал погибших журналистов. На некоторых из них он хотел походить.
Своей оброненной фразой санитар, широкоплечий, деревенского вида парень, всколыхнул
Следующий час он вопил, стонал сквозь зубы, часто дышал, но добиться от него ничего не удалось. А в какой-то момент Игорь почувствовал себя лучше и увереннее - действие препарата подходило к концу.
Видимо, это почувствовали и его оппоненты, потому что пожилой мужчина ударом в лицо заставил откинуться Сокова на спинку кресла.
– Ты ведь понимаешь, что мы все равно заставим тебя заговорить, - почти проворковал он.
– Так или иначе. У нас времени много, долго держаться героем тебе здоровья не хватит. Так что подумай. Может, имеет смысл пообщаться с нами, а?
Журналист победоносно молчал.
Пожилой вместе с врачом вышли из помещения.
– Мне кажется, вы с ним черезчур вежливы, - заметил доктор, высокий брюнет с заплетенными в косичку длинными волосами, острым носом и узким лицом.
– здесь не помешали бы более примитивные методы.
– Ни к чему, - оппонент явно думал о чем-то своем.
– он известный в городе журналист, шум выйдет большой, нецелесообразно. А если он коньки отбросит? Труп нам тем более не нужен. Куда он денется, расскажет все как на духу, а потом мы ему память сотрем за последние двадцать четыре часа и пусть катится восвояси.
– Что ж, хозяин - барин.
– пожал плечами врач.
– Виктор Федорович, что же вы сдаете нам своего коллегу?
– усмехнулся Андрей.
– Не люблю безумцев на должностях, - отозвался подполковник.
– во всем должен быть порядок.
Попов растянулся на раскладушке и глядя в потолок, продолжал:
– Часть взрывчатки через фирму "Редут-Антитеррор" идет неизвестно куда... если это Коля для своих целей... в общем, есть в области один участок, земля принадлежит как раз "Редуту"; попытайте счасться там. Что касается Мешкова, то ничего не знаю об этом.
Он умолк.
– Хорошо, отдыхайте.
– Гиря взяла со стола ноутбук.
– Что вы будете делать, если обмен не состоится?
– внезапно спросил Попов.
– Ответ будет адекватным.
– неожиданно резко ответил Андрей - у него сильно затекла спина.
– А летучих мышек не боитесь?
– лукаво спросил подполковник.
– Нам назад дороги нет.
– отрезал Шальнев.
– не боимся.
– Виктор Федорович, уверена, до этого не дойдет, - как-то по-женски, стремясь погасить намечающися конфликт, протянула Кристина.
Она и Андрей вышли из комнаты, сидевший на стуле в коридорчике Роман предусмотрительно закрыл дверь на ключ.
– Кому ты звонишь?
–
– Это номер, по которому звонил Рустемов, после того, как Игорь ушел от него. Если никто не подойдет, то в "Бастион". Только надо зашифроваться.
– пальцы Андрея быстро бегали по клавиатуре.
– Я так тоже умею.
– отметила девушка.
Игорь сидел с полузакрытыми глазами. Желтые плошки ламп слепили, глядя прямо в лицо.
Высокий брюнет неспешно суетился вокруг него. Пожилой и санитар куда-то делись. Из-за многочисленных инъекций у Игоря наступил озноб, который колотил его, и все тело журналиста дергалось в судорогах, сотрясая привинченное к полу металлическое регулируемое кресло.
Доктор с модной косичкой под шапочкой шумел инструментами и пузырьками.
Что он - остался за старшего тут, что ли, подумал Игорь, трясясь.
– Вам так плохо?
– озабоченно спросил врач, склоняясь к лицу журналиста.
– Н...нет, мне пр...осто х-холодно... Очень х-холодно...- пробормотал Соков, едва не прикусывая язык не попадающими куда надо зубами.
– Озноб сейчас пройдет, - ответил врач, спокойно проверяя пульс Игоря.
– Это побочное действие... Скоро пройдет. А вот когда через пару часиков мы с вами продолжим работать, вы будете чувствовать, еще как будете.
Зазвонил телефон и доктор отошел от Сокова. Голова Игоря почти ничего не соображала, но он слышал обрывки разговоров где-то за своей головой.
Кожей он чувствовал, что в помещении жарко, только он не мог понять: это от горящих ламп или у него теперь начинается жар.
– Да, - доктор сдвинул шапочку набок.
– Что же, как хотите. Мое дело петушиное - прокукарекал, а там хоть не рассветай. Он же здоровый парень. Мужчина во цвете сил, можно сказать. Поправим за два часа.
Врач с усмешкой положил трубку.
– Работнички... Да, - он снял шапочку и вернулся в комнатушку.
– не сложилось у песни начало. Прямо как в кино. На подполковника тебя менять будут, - он неожиданно поцеловал Сокова во влажный лоб.
– Так что если что, милости просим. Уже действительно, подлечим, без базара.
– Лучше вы к нам, - простонал Игорь.
– ласковый ты мой.
У него уже не осталось сил повернуть голову и смотреть... Игорь полулежал, как труп, глядя прямо вверх пред собой и не чувствуя яркого света. Врач опять склонился над ним, посмотрел глаза и еще что-то.
– Будем тебя возвращать к жизни, - сказал он деловито.
Он произвел какое-то движение. Сгиб локтя Игоря ожгло холодком, словно его чем-то смазали. Соков понял, что сейчас, кажется последует очередной укол. Рука его еще тряслась вместе с телом, и Соков не представлял себе, как можно попасть в нее иглой, не промахнуться даже при большом усилии. Но человек в белом халате хорошо знал свое дело. Потому что Игорь вдруг ощутил еще более холодное прикосновение металла и тупой толчок иглы, входящей в вену.