Дурная кровь (в сокращении)
Шрифт:
— Вам требуется моя слюна, детектив? Вам и вашей всемогущей подруге из прокуратуры?
Она повернулась к Майку лицом и плюнула в него, но, впрочем, промахнулась на несколько дюймов.
— Получите ваш образец, детектив. И поймайте меня, если сможете.
10
Майк стоял на коленях, собирая другой ватной палочкой слюну.
— Отличную технику допроса вы применили, мистер Чапмен. Каждый день, проведенный рядом с вами на работе, непременно учит чему-нибудь новому.
— Я собирал образцы
— Разговаривает по телефону. Скоро будет.
— Я совсем выдохся. Поеду домой, посплю немного. В полночь мне снова лезть в подземелье. Тедди О'Мэйлли наметил для меня еще один маршрут.
— Если тебя все еще беспокоит нога, может, стоит сходить к врачу и провериться?
— Я слишком устал, чтобы ждать, когда медики убедятся в том, что мне нужен всего-навсего эластичный бинт и йод — и то и другое я могу найти и в моей домашней аптечке.
— А вдруг у тебя там что-нибудь похуже? Давай я с тобой к врачу схожу.
— В другой раз.
Я прошла за прихрамывавшим Майком в офис лейтенанта, где нас ждал Мерсер.
Майк протянул ему конверт:
— Ты не отвезешь это биологам? Куп тебе все объяснит.
— Разумеется. Я тут проверил кое-что насчет Дюка Квиллиана. Позвонил в онкологический центр Слоуна и Кеттеринга, чтобы они посмотрели записи о нем, — сказал, бросив свой блокнот на стол, Мерсер. — Дюк вне подозрения. Он два месяца пролежал в больнице и выписался лишь через неделю после того дня, когда была убита Бекс.
— А что за рак у него был? — спросила я.
— Острая лейкемия.
— Не даются нам в руки эти братья Квиллиан, — сказал Майк, — даром что они так и прыгают перед нашими глазами, будто чертики на веревочках. Ладно, мне надо поспать.
— С меня, пожалуй, тоже на сегодня хватит, — согласилась я.
— Пошли, я подвезу тебя, — предложил Мерсер.
До дома я добралась в три часа дня и, поздоровавшись с дежурившими в вестибюле копами, поднялась в свою квартиру. Мне хотелось побыть в одиночестве, пока Игнасиа не заступила на ночное дежурство. Я включила негромкую музыку и растянулась на полу в кабинете, обложившись всеми картами города, какие отыскались на моих книжных полках. Может быть, Брендан нашел убежище в каком-нибудь тайном укрытии «песчаных кабанов», о котором ему стало известно из семейных преданий… Потом пришла Игнасиа, принесла с собой суп и салат, и мы мирно пообедали с ней, сидя перед телевизором.
На следующее утро я проснулась позже обычного, а когда в девять тридцать спустилась вниз, меня уже ждала патрульная машина. Сотовый мой зазвонил, как только мы свернули с Семьдесят третьей улицы на ФДР-драйв.
— Ты где? — спросил Майк.
— На пути в офис. А ты?
— Провел одну половину ночи среди бездомных, в туннелях подземки, а другую в месте, которое отдаленно напоминает канализационную трубу. Что пьет Матти Принцер?
— Шотландский виски, — ответила я. — Какой-то особенный, солодовый. А что?
— Купи ей сразу ящик. Она до рассвета возилась с моей ватной палочкой.
— И в чем состоит
— Эта слюна и кровь на молнии Бекс принадлежат одному человеку.
Я напряглась:
— Одна и та же ДНК?
— Ты особо-то не распаляйся. Возможно, тут вовсе не то, что ты думаешь.
Обычно это я старалась остудить энтузиазм Майка.
— Я понимаю, понимаю. Девушки были подругами. Кровь Триш могла попасть на молнию и в какой-то другой раз. И все же, — продолжала я, — спустя десять лет получить такое совпадение — это просто фантастика! И факт остается фактом: Триш Квиллиан — единственный во всей вселенной человек с таким генетическим профилем.
— Скажи мальчикам в синем, чтобы они отвезли тебя к Матти. Вообще-то во вселенной имелось два человека с ДНК Триш Квиллиан. И это первая проблема, которой нам придется заняться. О другой расскажу, когда приедешь сюда.
Маленький кабинет Матти находился за лабораторией, в которой сидели, разбираясь в данных, собранных компьютерами, эксперты-биологи.
— Я хотела, чтобы ты сама увидела это, Алекс, — сказала Матти.
Майк прохаживался за ее спиной взад-вперед. Когда я вошла, он поднял на меня взгляд.
— На самом деле у этого подонка не было ни единого шанса выкрутиться, — сказал он.
— Что ты обнаружила, Матти? — спросила я.
Майк явно говорил о Брендане Квиллиане, но что он имел в виду, я не поняла.
— На прошлой неделе, после взрыва в туннеле, — сказала Матти, — мы идентифицировали останки Дюка Квиллиана. Но сделано это было не по ДНК его крови.
— То есть как? Я думала…
— Во-первых, у нас имелся отрезанный палец. Биологи просто соскребли с него клетки кожи, а еще они сняли с этого пальца четкий отпечаток. После одиннадцатого сентября профсоюз «песчаных кабанов» обязал каждого, кто работал под Всемирным торговым центром, сдать отпечатки пальцев. К тому же найденный кусок черепа Дюка удалось идентифицировать по данным из архива его стоматолога.
— То есть Дюк все-таки мертв, так? — спросила я.
— Мертвее не бывает, Алекс, — ответила Матти. — Из сора, который остался в туннеле, были извлечены тысячи фрагментов кожи и прочих тканей. Наши ребята постарались как можно быстрее вытянуть из них необходимые для анализа экстракты. И один из этих ребят получил вчера результаты, которые озадачили его настолько, что он поздно ночью пришел с ними ко мне.
— Что же ему не понравилось? — спросила я.
— То, что он получил, было… было аномалией.
— Аномалией?
Майк склонился над плечом Матти:
— Вот именно. Давай покажи ей.
На столе Матти лежала стопка страниц с результатами анализа собранных в туннеле образцов. Она указала мне кончиком ручки на повторяющиеся профили.
— Это «Тобаганец номер один», как мы его назвали. Множество собранных в туннеле останков тел дают повторение его профиля.
Оторвав ручку от первого листка, Матти указала на второй — с профилями «Тобаганца номер два», также повторявшимися далеко не один раз.