Дурная примета
Шрифт:
– Кхм… здравствуйте…
Она, подпрыгнув на месте, резко разворачивается. Очевидно, домработница. В руках тряпка, рядом на полу пылесос.
– Вы кто?
– Мы… гости, Майкл не предупреждал?
– Эмм… нет…
– Там все чисто, - говорю ей, - я вчера убирала.
На этом, опустив Олю на пол, ухожу в кухню, чтобы разобрать пакет с продуктами. Не знаю, почему, но присутствие в квартире этой женщины меня уязвляет.
Неужели он думает, что я не в состоянии содержать его жилище
Проходит неделя. Мы с Олей потихоньку привыкаем к новому месту, к этой квартире. Она мне нравится, просторная и удобная, но как дома я в ней себя, конечно, не чувствую. Хотя бы потому, что все в ней напоминает о прошлой хозяйке.
Женщина, убирающая ее, продолжает появляться два раза в неделю, несмотря на то, что я сказала Майклу, что всю работу по дому готова делать сама. Но он то ли не услышал, то ли просто проигнорировал мои слова.
Сам он появляется дома редко. Либо не ночует, либо приходит очень поздно. Мы почти не общаемся, лишь пару дней назад он позвонил сообщить, что готовы результаты теста.
Оля его дочь.
После этого его не было два дня.
Но в пятницу вечером он появляется неожиданно рано. Кивнув, проходит сразу в свою комнату и закрывается изнутри.
Я не слепая, вижу, что ему плохо. Он страдает из-за расставания с Милой. Много работает, много пьет, встречается в другими женщинами. И всегда хмурый.
– Яна, - выглядывает из комнаты, - ты не видела, где лежат дорожные сумки?
– Эээ… нет…
Я не заглядываю в их шкафы, поэтому, естественно, не знаю, где и что лежит, но все-таки предлагаю свою помощь.
– Помочь найти?
– Да.
– Ты куда-то уезжаешь? – спрашиваю, раздвигая створки большого шкафа-купе в прихожей.
– Нет.
– Нет? – резко оборачиваюсь к нему, - значит, мы уезжаем?..
– Мила… - с силой трет лоб ладонью, - Мила уезжает. Надо ее вещи собрать.
– А… ясно…
Он выглядит таким потерянным, что я на физическом уровне чувствую его боль. Одновременно начинаю злиться на Милу за то, что посмела так поступить с ним. Мира писала, что здесь не обошлось без Никиты, и я охотно верю, что у них чувства, но… блин… зачем с Майклом нужно было доводить дело до свадьбы?!
Как вообще между Майклом и Никитой можно было предпочесть второго? Мне никогда этого не понять.
– Если хочешь, я соберу, - предлагаю, выуживая из глубины шкафа чемоданы с бирками авиакомпании на ручках.
– Я сам, - отвечает глухо.
Сам, так сам. Заглядываю в гостиную удостовериться, что Оля все так же занята игрушками, и ухожу на кухню готовить ужин. Однако через пять минут дочки на месте не обнаруживается.
Ни за диваном, ни за креслом. Прохожу в нашу комнату, но и там пусто.
– Оля!
– Она здесь! – доносится из комнаты Майкла.
Просовываю
– Олька, иди сюда…
Дочка дует губы и даже не думает меня слушаться.
– Оля, - повторяю строго.
– Пусть смотрит, - отзывается Майкл, - она же не мешает.
Ему и так не сладко сейчас, да еще ребенок под ногами крутится. Антона это всегда жутко раздражало, и я всегда старалась свести их контакты к минимуму.
– Пойдем, - подхватив ее на руки, выношу из комнаты, - я тебе мультики включу.
Интуитивно чувствую, что его сейчас не нужно трогать.
Ночевать он остается дома, а утром, выглянув в прихожую на посторонний шорох, вижу в дверях обескураженную Камилу. Я пугаюсь не меньше нее, хотя и предполагала, что она приедет за вещами.
Забегаю в гостиную, где играет Оля, хватаю ее на руки и сажусь в кресло.
Из прихожей доносятся голоса, видимо, Майкл вышел из своей комнаты.
Боже… она ведь не знает ничего. Представляю, что может сейчас подумать! Что, не успела она уехать, как я заняла ее место.
Усаживаю Олю на игровой коврик и выглядываю из гостиной. Их нет, а входная дверь чуть приоткрыта.
Нельзя, чтобы она накрутила себе лишнего. Быстро пересекаю прихожую и выхожу на лестничную площадку.
– Здравствуй, Мила…
– Привет.
Они стоят друг напротив друга и, судя по всему, выясняют отношения.
Ситуация, ужаснее не придумать.
– Мила, между нами с Майклом ничего не было, ты не подумай ничего такого… - набрав побольше воздуха, как на духу, выпаливаю я.
– Зайди в квартиру, Яна, - не поворачиваясь, произносит он, - не лезь не в свое дело.
Говорит так, будто пощечиной ударяет. Кожу лица словно огнем обдает.
Не помню, как залетаю обратно и, сильно зажмурившись, прячу лицо в ладонях.
Вот дура! Какого фига я выперлась? Понятно же, что люди взрослые – сами разберутся. Зачем встряла? Забыла, каково это, чувствовать себя третьей лишней?
– Мама, - голос дочки поднимает меня на поверхность, не дает захлебнуться обидой.
Открываю глаза и растягиваю губы в улыбке. Ни к чему пугать ее кислой физиономией.
– Пойдем играть?
– Пойдем.
Минут через двадцать хлопает входная дверь, а следом – дверь в комнату Майкла. До вечера он оттуда не выходит. Спит или нет, я не знаю, но стараюсь тишину не нарушать.
Уже ближе к десяти купаю Олю и, прочитав перед сном сказку, укладываю спать. А когда прихожу в кухню, чтобы вымыть стакан из-под молока, нахожу там Майкла со стаканом виски в руке.
– Яна, - произносит глухо, - посиди со мной.