Дурное поведение

Дуглас Пенелопа

Кристиан даже не взглянул на меня, только жестом указал на коробки из-под пиццы. Я вздохнул, растерянно потирая подбородок. Кристиан был единственным ребенком в семье, его мать, выйдя замуж, решила больше не рожать. Хотя в течение последних десяти лет я занимался работой и увеличением капитала, у меня всегда была уверенность, что рано или поздно появятся еще дети.

Когда я встречу подходящую женщину.

В конце концов, это естественный ход жизни. Получение образования, начало карьеры, свадьба и рождение детей. Я не хотел быть отцом в двадцать лет, но сейчас уже созрел морально. Но какой из меня отец, если не удастся завоевать любовь уже имеющегося сына?

– Что

это вы тут делаете? – Я заглянул в экран Кристиана.

– Просто домашняя работа, – ответил он, пролистывая картинки.

– Переулок Пиратов? – Я пригляделся внимательнее и узнал на фотографии яркие стены зданий и вывеску бара «Олд Абсент Хаус».

– Ты когда-нибудь бывал там, Кристиан? – спросил я, глядя на него. Одну ногу он поджал под себя, а другую вытянул рядом с ноутбуком.

– Да, – отрезал он, потянулся к телефону своего друга и начал отправлять твиты.

Я внимательно изучил изображение на экране и догадался, что Кристиан сидит в интернете. Я мало что знал о Pinterest, но, похоже, это был популярный сайт. Впрочем, все выглядело так, будто Кристиан действительно занят домашней работой.

– И что вам задали? – уточнил я более суровым тоном.

– Мисс Брэдбери выложила сегодня квест за дополнительные баллы, – выпалил Кристиан. – Нужно нанести на карту достопримечательности восемнадцатого века. Кто будет первым, тот и победит, ясно?

На скулах у него заиграли желваки. Он постепенно превращался в мужчину с характером.

– Она это сегодня вам задала? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие, хотя уже знал ответ.

А ведь я ясно выразился, что моему сыну не позволено выполнять домашнее задание через социальные сети. Он получил разрешение брать свой телефон, если сделает все уроки и по выходным, но, конечно, мог выходить в интернет в любое другое время и одалживать телефоны друзей.

Кристиан покачал головой и бросил телефон обратно своему другу.

– Нет, вот здесь. – Его приятель наклонился и указал на картинку на экране, сверяясь с картой на своем телефоне. – Этот дом стоит на углу с монастырем Урсулинок.

И обо мне забыли.

Ох уж эта мисс Брэдбери и ее глупая решимость продолжать злить меня. Сорвав с себя галстук, я вышел из комнаты и так и оставил нетронутой еду на столе.

6

Истон

Я отпрыгнула вправо, перенесла вес тела на левую ногу, держа ракетку обеими руками, и отбила теннисный мяч обратно через корт. Резко выпрямившись, бросилась в центр площадки, с силой отталкиваясь ногами и часто дыша. Автомат для подачи в очередной раз выстрелил, и я с силой отправила мяч вне пределов досягаемости с другой стороны сетки.

Вот дерьмо.

Я провела языком по пересохшим губам и почувствовала, что очень хочу пить. Я уже порядком набегалась по корту вперед, назад и из стороны в сторону в попытке отбивать мячи из автомата, подаваемые с запрограммированными мной скоростью, траекторией и вращением. Похоже, все-таки переоценила свою физическую форму.

Конечно, я занималась спортом. Бегала и выполняла дома силовые упражнения с теми подручными средствами, которые имела, но теннис требовал мышечной силы, которой я теперь не могла похвастаться.

Примерно раз в полгода я вспоминала, что являюсь членом клуба, у которого есть доступ к отличным, закрытым для широкой публики кортам в спортивном центре. Но ни с кем не играла. Мой последний матч был пять лет назад во время первого раунда Уимблдона, состоявшегося второго июля, незадолго до того, как мы с братом переехали в Новый Орлеан. Именно в этот

день я получила дисквалификацию, штрафные очки и, не имея никакой надежды на победу, ушла с корта до официального завершения игры и больше уже не вернулась в профессиональный теннис. Брат пытался утешить меня, уверял, что я все равно не смогла бы сосредоточиться на игре после того, что мы пережили в начале того лета. Что у нас тяжелое время.

Черт побери, к тому времени я уже два года жила в таком напряжении, но все же тогда мне захотелось вернуться. Я сыграла свой последний профессиональный матч хуже всех прочих, и это было единственное, что вызывало во мне стыд.

Я повела себя как капризный ребенок, и, несмотря на все предыдущие достижения, именно такой Истон Брэдбери и запомнилась людям. Теперь-то черта с два эта Истон Брэдбери повторит подобную ошибку.

Так странно, что привычный когда-то образ жизни теперь казался таким чуждым. Раньше я делала это каждый день. Просыпалась в пять утра, съедала легкий завтрак или выпивала протеиновый коктейль, надевала экипировку и проводила на корте пять часов. В перерывах делала уроки и ела, а потом снова выходила на тренировку. По вечерам прикладывала лед к ноющим суставам и мышцам и читала перед сном. Я не посещала школу, не ходила на вечеринки, и у меня не было друзей. Наверное, поэтому Джек и стал моим лучшим другом.

Я хмыкнула, чувствуя боль в ладони, которой стиснула ракетку и наотмашь отбила очередной теннисный мяч, отправив его за пределы гребаной площадки.

– Черт, – пробормотала я, остановилась, уперла руки в бока и опустила голову. – Вот дерьмо.

Я вытащила пульт дистанционного управления из-за пояса теннисной юбки и отключила автомат. Позади засигналила машина.

Джек сидел в своем «Вранглере» и смеялся надо мной, а в его салоне грохотала композиция Untraveled Road в исполнении рок-группы Thousand Foot Krutch. Я скорчила ему рожицу и пошла к выходу, отдав пульт дежурному и схватив свою спортивную сумку. Бросила полотенце в корзину для грязного белья, обогнула забор и вышла на тротуар.

– Ты все пропустил, – запротестовала я, забираясь на пассажирское сиденье. – Я лупила по мячам, как сумасшедшая. – Я запрыгнула на пассажирское сиденье и кинула сумку на пол.

Он улыбнулся себе под нос, переключая передачу и отъезжая от обочины.

– Ты ведь знаешь, что можешь поиграть со мной, правда?

– Без обид, Джек, но мне нужен серьезный противник, – фыркнула я.

– Негодница. – Его грудь затряслась от смеха.

Я улыбнулась и вытащила телефон. В детстве Джек действительно был отличным спарринг-партнером. Он даже участвовал в соревнованиях, пока не выяснилось, что у него душа к этому занятию не лежит. Когда родители заметили, что я проявляю больше интереса и гораздо более послушна, то сняли его с крючка и взялись за меня. Я никогда не понимала, почему так важно, чтобы один из нас обязательно добился успеха в профессиональном спорте, но в основном списывала это на желание родителей находиться в центре внимания и хотя бы косвенно осуществить несбывшуюся мечту, ведь оба они были спортсменами-любителями в свое время.

– Ты приезжаешь сюда довольно редко и всегда одна, – заметил Джек, сворачивая на Сент-Чарльз и направляясь мимо Тулейна в сторону района Садов. – Ты словно заставляешь себя делать то, чего не хочешь. Словно все еще чувствуешь себя обязанной играть.

Мелькающие в ветвях деревьев солнечные лучи падали мне на колени, и, чтобы отвлечься, я решила проверить электронную почту. Брат уже пять лет вел себя так, но я полагала, что, как только закончу колледж, он оставит меня в покое.

– Истон? – настойчиво позвал Джек.