Душа из света и дождя
Шрифт:
– Я помню! – не удержалась. – Ингрид рассказывала, что одна из адепток сбежала с преподавателем…
– Да, ты права. Это были они. Когда я услышал о Даркхолде, то понял, что нужно во всем разобраться.
– Вы знали его?
– Его отца. Я не во всем лгал тебе, Коралина. Его отец действительно давно погиб, а до пятнадцати лет Даркхолд жил с отчимом. Довольно мерзкий тип, повернутый на темном боге. В то время их было довольно много. Тех, кто сражался на стороне Акориона. Многие погибли, а многие не афишировали взгляды и сохранили статус, деньги. Отчим Даркхолда получил ребенка Акориона и задался вырастить из него нового темного бога. Но не совладал с силой, погиб. Даркхолд остался
– Да, Одри рассказывала. И я видела шрамы. Но я не понимаю, как трагическая история Дарка связана с Гидеоном, Акорионом и… мной?
– Поймешь. Даркхолд – сын темного бога, полукровка. Это не легенды и не сказки, боги – не мифические существа и не персонажи сказок. Это сильные, очень сильные, практически бессмертные маги. И дети у них очень одаренные. Но без правильного обучения такой дар может натворить много бед. И натворил. Я сразу понял, чей отпрыск может обладать мощью, способной открывать порталы и догадался, кто его мать. А дальше все было просто: всю жизнь она считала, что ребенок умер, так и не родившись. Пришлось распутать клубок, который привел меня к ван дер Гриму, ну и в замок, где Даркхолд устроил – мастерски, надо заметить – Школу Темных.
Мне показалось, или Кейман восхищался Даркхолдом?
– Ты наверняка злишься или будешь злиться, что я не вытащил тебя в самом начале, что включился в игру. Но я хотел узнать о Даркхолде больше. О роли Одри в его жизни, о том, представляет ли он угрозу и есть ли в нем хоть что-то человеческое, что можно попытаться спасти. Я придумал легенду о светлом маге, актере-неудачнике, которому знакомый посоветовал попросить работу у Даркхолда. Он как раз искал кого-то на роль директора. И поначалу был жутко доволен моей игрой.
Кейман хмыкнул, а я подумала, что он и сам недалеко от Даркхолда ушел. Спасти… узнать побольше… надо мной издевались, а он проводил там исследования!
– Я быстро понял, что Даркхолд не такой уж монстр, каким мне его описали. Да, он натворил много дел, но, в конце концов, он никого не убивал и не калечил, а это, поверь, огромная удача. Я увидел искалеченного мальчика, который искал тепло и нормальную жизнь, общество сверстников. Он пытался играть в дружбу, в первую любовь, но злился, когда игры шли не по его плану. Казавшемуся единственным безопасным. Ты часто выбивалась из ожиданий. Даркхолд так увлекся противостоянием с тобой, что даже забыл об Одри. Это ее слегка расстраивало, хотя Одри к тому времени уже наигралась и сама не знала, как жить дальше. Но пока вы все были заняты друг другом, я подгребал к рукам школу. Магистров – точнее, тех, кто их играл. Они и сами понимали, что вне закона. Никому не хотелось в тюрьму, так что Даркхолда быстро предали. Со смертью Олбрана стало сложнее обеспечивать быт, на меня легли закупки продуктов, зелий и всего необходимого для функционирования школы. Скоро у Даркхолда почти не осталось власти – кроме магической, разумеется. И его это жутко бесило. Взрыв был неизбежен, но я рассчитывал, что успею поговорить с королем. Подготовлю его, объясню, что Дарк и Одри – жертвы, а не преступники. Мне хотелось разобраться со всем мягко, но…
– Приехал Гидеон.
Кейман кивнул.
– Да, он проследил за тобой и Рианой, я думаю. Понял, что никаких школ здесь не должно быть и затаился. Гидеон – высокопоставленный маг огня, всю жизнь он проработал на дом ди Файров. Ему не составило труда понять, кто такой Даркхолд и чья кровь в нем течет. Тогда-то у Гидеона и родился план.
– Мне кажется, вы упустили значительную часть истории. О…
Ком
– О Коралине.
– Да. Упустил. Это его дочь. Она погибла восемнадцать лет назад. Несчастный случай, сорвалась в расщелину во Фригхейме. Тело не смогли поднять, слишком глубоко.
– Я знаю… помню. Видела во сне, только думала, это – мое будущее.
Ее застывший остекленевший взгляд преследовал меня снова и снова, едва я закрывала глаза, забыв принять зелье.
– Не будущее. Прошлое. Ее и твое. Гидеон был отцом-одиночкой, мать Коралины умерла при родах. Он тяжело переживал смерть дочери, ушел с головой в работу. Когда в начале осени он вдруг взял отпуск, все подумали, что снова накатила тоска. Ровесники его дочери пошли в школы магии, перед ними открывались многие двери. Ему больно было видеть несбывшиеся мечты наяву. Так думали в его окружении. Но, оказывается, Гидеон продумывал план, как использовать силы Даркхолда, чтобы вернуть дочь.
– Не только силы. И меня.
– И тебя.
Мы замолчали. Кейман воспользовался перерывом, чтобы закончить есть, а в меня больше не лезло.
– И что я такое? – Вопрос сам сорвался с губ, когда молчание стало невыносимым.
– Ну не что. А кто. И на данный момент ты – восемнадцатилетняя девушка с даром светлой магии. Слегка взъерошенная и, кажется, сытая, что меня очень радует.
– Вы поняли, о чем я. Почему я на нее похожа?
– Так бывает. Не все в нашем мире рождаются привычным способом. Но это не значит, что ты – нечто неодушевленное или несознательное. То есть, несознательное, конечно, но исключительно в силу возраста.
– Все, хватит. – Я выбросила в урну остатки лепешки со стаканом и поднялась. – Я сыта по горло вашими туманными витиеватыми формулировками. Воспитывайте Даркхолда, он вам явно дорог. Я возвращаюсь в лекарский дом.
– Коралина, сядь! – неожиданно грозно рыкнул Кейман, и от неожиданности я едва не присела прямо на землю. – Я пытаюсь тебе объяснить так, чтобы ты, во-первых, поняла, а во-вторых, не наломала дров.
– То есть я глупая?
– Ты? Не закончившая ни одного курса даже самого захудалого факультета Школы Светлых? Девочка, выросшая в крошечном городке на севере? Да!
После этого я окончательно сдулась и растеряла решимость. Снова стало грустно.
– Я же не Даркхолд, – мягко произнес Кейман. – Меня на подростковый бунт брал только один адепт. И то исключительно в виду… неважно. Ты не поможешь себе паникой, истерикой. И точно не разберешься, переругавшись со всеми. Итак, вся магия в мире, в том числе и наши души, есть порождение Хаоса. В основном люди рождаются традиционным путем, ты с ним наверняка знакома.
Я открыла было рот, чтобы добавить уточнение, но в последний момент решила, что это будет выглядеть максимально глупо.
– Но иногда, в случае, если сходится сразу несколько фантастических условий, магическая энергия преобразуется в живое существо самостоятельно. Это настолько мощная и сильная энергия, что ей не нужна душа, не нужен природный процесс зачатия и рождения. Она просто появляется из чистой магии – и становится… кем-то.
– Кем-то? Это кем?
– Кростом. Таарой. Акорионом. Все они появились из чистой магии.
– Они ведь боги.
– Они – сильные бессмертные маги. Да, люди называют их богами, но мир существовал и до них. Каким он был? Сложно сказать. Они меняли его под себя, играли с ним, иногда защищали, а иногда ввергали в хаос. Акорион погиб, оставив после себя лишь трагические воспоминания и сына-полукровку. Таара и Крост остались хранить Штормхолд. Магия развивается, мир тоже. Крост рожден из магии стихий, Таара – из темной. Почему бы не появиться девушке из светлой магии?