Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания

Снежина Татьяна Валерьевна

Давай вспомним С тобой года Разлук странных И ссор пустяковых. Давай вспомним И сразу забудем. И больше вспоминать их Не будем. Как мы прощались, Ведь мы навечно С тобой расставались. С тобой расставались, И больше расставаться Не будем. 24 ноября 1991 Москва

* * *

Но тут снова судьба вмешивается в ее жизнь — в 1991 году отца переводят служить в Сибирь, в город на Оби, Новосибирск.

Опять тоска… тоска по тому, что успела полюбить, к чему успела прирасти. Эти чувства дают новый толчок творчеству. Песни рождаются одна за другой… особенно ночью… когда никто не мешает, когда не нужно притворяться… иногда две-три за ночь. Убитое постоянными перевозками старое пианино помогает вспоминать, мечтать, творить… но только для себя. Отец, видя «мучения» дочери, делает дорогой для военнослужащего тогда подарок — синтезатор «Электроника», и отдает свой магнитофон «Юпитер». Теперь ее маленькая комната превратилась в предел ее мечтаний — в «настоящую студию»! Одна за другой пишутся пленки. По просьбе друзей, родных они

переписываются и переписываются, дарятся. Иногда просто отдаются. Никто до сих пор не знает точно, сколько песен было написано и просто отдано в чужие руки…

МОЙ СТАРЫЙ ДОМ (песня)

Меняется все, проходит боль и радость. И горькой сквозь годы покажется прежняя сладость. И ветры судьбы нас уносят по разным дорогам, И я покидаю свой дом, убегая к тревогам. Прости меня, дом, но мне самой больно поверить, Что звуки замрут, как только закроются двери. Ты будешь пустым и отсутствием жизни напуган, И будет тепло забирать твое белая вьюга. Я покину этот дом, Но, может быть, вернусь, Чтобы забрать саму себя, И радости, и грусть. Покину я дом свой, но, может быть, вернусь, Чтобы забрать саму себя, и радость, и грусть. А дом мой остывший за дверью печаль свою скроет, Не впустит уже — узнает, но мне не откроет. И будет по дому пустому гулять ветер, Не будет никто свечей зажигать под вечер, И будет немое окно с ливнями спорить, И будет лишь эхо шорохам ветра вторить. Я покину этот дом, Но, может быть, вернусь, Чтобы забрать саму себя, И радости и грусть. Покину я дом свой, но, может быть, вернусь, Чтобы забрать саму себя, и радости, и грусть. И дом мой остывший безжизненно двери откроет, Он впустит меня, узнает, и радость не скроет. Я буду вспоминать тебя, мой старый дом. Я прибегу к тебе, мой добрый дом. Мне будет не хватать тебя, мой милый дом. Я буду так скучать… 2 декабря 1991 Москва

ВЕРА

Когда судьбы замкнулся круг, Когда не вторит эха звук, И не нужна рука руке, И умерла вода в реке; Когда твой дом тебя изгнал, Когда все то, что ты искал, Вдруг оказалось миражом, И в самый раз взмахнуть ножом, Собраться с силой и бежать Так, чтоб никто не мог догнать! Побитою собакой прочь, От тени в свет, от зноя в ночь. Прозрев, ослепнуть в тот же миг, Оглохнуть, издавая крик. Утратить все, но не терять Лишь только веру, и бежать… 18 декабря 1991 Москва

АЛЕКСАНДРОВСКИЙ САД

Здесь был когда-то дивный сад, И за чугунною оградой Машинный не вздымался чад, И небо не дышало смрадом. Тут было чисто и светло, Ласкало солнце птиц и травы, Пока в наш век не занесло «Брильянт в серебряной оправе». Погнули люди серебро, Алмаз ломают, делят, точат. А там, глядишь, не за горой Все то, что черти нам пророчат. Но в чем же сад был виноват? Невинный, вечно бессловесен! И вот поруган чудный сад, Затихли звуки птичьих песен. В беседке с рухнувшею крышей Гуляет ветер с вороньем, И далеко гимн черный слышен, Гимн веку, окрещенному враньем. Но иногда сквозь сумрак ночи Я прихожу в умерший сад И вижу — бродит призрак — зодчий, Скорбящей тенью — сада брат. Здесь был когда-то добрый сад. Он очищал сердца и души, Пока взошедший полуад Нам не закрыл глаза и уши. И мы с ослепшими глазами, Руками шаря наугад, Ступаем грязными ногами На покаянье в бывший сад… 20 декабря 1991 Москва

«ЗОЛОТАЯ»

Вслед за лучом последним солнца, За летним дуновеньем ветерка, От холода, свистящего в оконцах, Улетают птицы в косяках. Бог с ними! Пусть летят за летом, Пусть догоняют летнее тепло. Я грусть свою пошлю за ними следом — Пусть улетит, забившись под крыло. Ах, осень! К радостям скупая, Кленовым листиком прильнувшая к стеклу. Тебя все называют «золотая», А я тебя «блаженной» нареку. Ты ностальгии верная подруга, С тобою рядом бродит грусть моя. О, сумасшедшая! Как схожи мы друг с другом! Грусть, ностальгия, осень, дождь и я… И сердце мокнет

в лужице печали, О прошлом ностальгия рвет струну. На крыльях птицы грусть мою умчали, Покинули холодную страну. А осень — музыкант со скрипкой старой, Остановившись под моим окном, Взмахнет смычком и по струне ударит, И грусть, и музыку вернет в мой дом. О, осень! Как схожи мы друг с другом, Грусть, дождь, ностальгия, ты и я… 22 декабря 1991 Москва

СЕРЕНАДА

От Севильи до Гренады В тихом сумраке ночей Тихо льется серенада. Слышен голос, только чей? Эй-эй-эй, милый рыцарь из мечты, Мы давно с тобой на ты. Каждой ночью под балкон Ты приходишь, словно сон. С белой розою в руке И на белом скакуне, Синим взглядом ворожишь, Песней голову кружишь. А как только темень сгинет Синий взгляд меня покинет, Легким облаком умчится В синем небе белой птицей. 1991 Москва

КАЗАНОВА

На площади дворцовой Весь город собран был. Судили Казанову За то, что влюбчив был. И палач кровавый Секиру поднимал. И трижды Казанова Невредим вставал. По городу большому Легенда пронеслась, Что парня Казанову «Нечистая» спасла. Царскою элитой Был издан вновь Указ: «Спалить дом с Казановой Народу напоказ». Вспыхнул костер огромный, И рухнул старый дом. Но вышел Казанова Ничуть не обожжен. Ветерок прохладный Гуляет в волосах, Пламень беспощадный Горит в его глазах. И, не тая обиды, Покинул город он. И знал, что не погибнет, Покуда он влюблен. И гордый Казанова Ушел куда-то вдаль. С тех пор на город злобный Обрушилась печаль. Была Любовь забыта В том городе большом. Она прислала сына, Но был не понят он. Погиб тот город славный, Не повидав зари. Он погребен под лавой Разгневанной Любви. 1991 Москва

СТИХ СНЕГОВ

Белым-бело, И снег летит, Подобно белой пыли. Весь день мело. Мне по пути С метелью снежной было. Вертелись рифмы Невпопад, Кружились южным вальсом По снежным рифмам, Наугад, Тихонечко, на пальцах. То затихали, Вмиг застыв, И ласково манили, То рассыпались, В небо взмыв, Рабами зимней были. Они дразнили Блеском слов И западали в душу, Они лепили Стих снегов, Рисуя белой тушью… Белым-бело, И снег летит, Подобно белой пыли. Весь день мело. Мне по пути С метелью снежной было. 13 января 1992 Москва

«Зачем от меня ты уходишь?…»

Зачем от меня ты уходишь? Что «там» в стороне ты находишь? Что ты потерял вдалеке от меня? Ведь в поисках «там» ты теряешь меня!

ДО СВИДАНИЯ, МОСКВА

Узкая дорога, Камнями мощенная И осторожный стук Каблучков моих. До свидания, Москва, Скоро я уеду. Прибыл поезд на вокзал, И в руках билеты. За каких-то десять лет Как же ты изучена. И «друзьями», коих нет, До крови измучена. Из последних сил старалась Из руин подняться. Чуть поднявшись, вновь срывалась, Чтобы унижаться. Я жила твоей судьбою, Облачась в терпенье. Были схожи мы с тобою, Находясь в забвенье. Десять лет мы вместе были, Пробил час — мы врозь. Колокола ожили — «Что-то не сбылось». Узкая дорога, Камнями мощенная, А в душе тревога, В грудь закрепощенная. 20 января 1992