Душа любви открыта
Шрифт:
…Но лишь с подростковым азартом
На воду дую, как борей…
* * *
Взглядом махнёте, как веером,
В памяти – клад-дуновение:
Буду потом каждым вечером
Чувствовать Ваше смятение.
Ах, ничего не изменится!..
Веками бури придавлены.
Только спокойствие ценится.
Реки все в русла направлены.
* * *
Oбщность
Можно даже молчать.
Обозначился остров.
Перестало качать.
Будто не было шквала,
Что по брёвнам разнёс
Плот, что крепко связала:
Плот из собственных грёз.
Рифов контуры смутны
В бирюзовости вод.
И ветра все – попутны.
Остров веры – растёт.
* * *
Ты уедешь.
Недели молчанья,
Безразличие к смене погод.
Всё прокручивать буду прощанье –
Из стекляшек выкладывать грот.
И слегка осуждать невесомость
(А не ветер, что гонит прочь пух!),
И столь тесного мира огромность,
И синицу, что рвётся из рук.
Бог с тобой, проживём без опоры.
Только б лёгкое было перо.
Засевая бумаги просторы,
Пожинать бы тепло и добро.
* * *
Ты помнишь ли дорогу,
Что к стогу привела,
Хотя ты шёл от стога
К дороге, что звала?
…К тому же стогу вышел
В смятенье поздних чувств.
Иль походя услышал
Ты снега свежий хруст?
И замер от испуга,
Что путь,
Как старый уж,
В кольцо свернулся туго
В преддверье ранних стуж.
* * *
...Такая липкая жара...
Бездумные деньки.
И ощущаю, что стара
Порхать, как мотыльки.
...Сплошь в дымовой завесе день –
Лесных пожаров чад.
Тебе, конечно, снова лень
Ко мне тащиться в сад,
Где ветви гнутся до земли
От тяжести плодов,
Где луговые ковыли
Не косят семь годов,
Где искуситель-змей не жил,
А ползал серый уж.
И ты, зевнув, всерьёз решил,
Что будешь скверный муж.
* * *
Сена горький аромат,
Запах скошенных цветов.
Как пожарище, закат, –
И пылай наш общий кров!
Слёзы ветер вдруг слизал.
Гром игрушечно гремит.
Нынче что б ты ни сказал,
Я – холодный монолит.
...Как гроза, прошла любовь.
Я спокойна, как удав.
Сердце еле гонит кровь.
И не ждёт уже забав.
* * *
Мокрый снег.
И
И не пишется старый роман.
Чувства нежные нынче не в моде.
И не ставят для сердца капкан.
Разъезжаются ноги на тропке.
Тянет ноша своя – хоть кидай.
Близнецов-новостроек высотки
Упираются в облака край.
Только окна домов – словно соты,
Да не все они мёдом полны.
Суета, нервотрёпка, заботы,
Одинокие, рваные сны,
Где конец не стыкуют с началом
И всё в пропасть летят с высоты,
Грезят верным плечом и причалом
И в запале сжигают мосты.
* * *
От меня ты то дальше, то ближе…
За окошко с тоской не смотрю.
Вряд ли новое что-то увижу
В том, что Богом дано январю.
День за днём в снежном вихре мелькает.
Под покровом снегов – гололёд.
Сердце снова к тебе привыкает.
Снежный ком постепенно растёт,
Чтоб обрушиться веской лавиной,
Вдруг поползшей с далёкой горы.
Ты не будешь моей половиной:
Нам не выйти из странной игры.
ЛЮБОВЬ УШЛА
…Ушла, пожав плечами
В ответ на раздраженье,
И нежность в полной чаше
Покорно унесла –
Так были осторожны её телодвиженья:
Не расплескать бы чашу
Пусть с горсточкой тепла.
Усталость. Отрезвленье.
Ноябрь в затылок дышит.
И сколько можно биться,
Как птица об окно?–
Никто меня не видит,
Не чувствует,
Не слышит, –
Хотя от штор свободно и вымыто оно.
МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА
Ощетинился снова, как ёж:
Ей – занозы в ладонь от колючек.
Он не ставит земное ни в грош.
От любовных он морщится штучек:
«...Ах, погладить тянулась рука?
Попадусь, что ль, в любовные сети?
Должен роль я сыграть рыбака –
Золотых рыбок столько на свете!
Я не вижу вблизи ничего.
Словно ватой заложены уши.
...В этой рыбке – всего ничего.
...И такие ль мы близкие души?
Мне свобода дороже тепла.
Да и душно в обычной квартире...»
Сердце женщине колет игла:
«Я – ОДНА, хоть мужчин столько в мире».
* * *
Ну вот, – я одна, я свободна,
Я вышла из моря любви!..
Всё чаще мне буря угодна –