Душа любви

Макнот Джудит

–  Вы готовы? Сейчас отправляемся в церковь. Даже после этого Карен пришлось вырываться из его объятий, что она сделала с большой неохотой. Ее сердце сильно билось, а дыхание стало прерывистым.

–  Нам надо одеваться, - только и сумела выдавить она из себя, пока он продолжал молча смотреть на нее. Дрожащими руками она взяла платье и попыталась надеть его, стараясь не испортить прическу. Она не удивилась, когда Мак пришел ей на помощь, сначала расправив платье, а потом и застегнув молнию на спине.

После чего

вполне естественным было помочь ему надеть фрак.

Только когда они уже выходили из комнаты, Мак наконец нарушил молчание.

–  Я чуть не забыл передать подарок, полагающийся вам как подружке, сказал он и вытащил из кармана двойное жемчужное ожерелье и серьгу с длинной жемчужной подвеской.

–  Какая прелесть!
– сказала Карен.
– Они почти как настоящие.

–  Как вы это точно подметили, - похвалил Мак и выудил из кармана вторую серьгу, затем застегнул ей ожерелье, а Карен сама надела серьги.

–  Как я выгляжу?
– с беспокойством спросила она.

–  Гарантирую, что никто и не взглянет на невесту. Это был избитый комплимент, но Карен почувствовала себя очень красивой.

Свадебная церемония была сказочным зрелищем. Несмотря на предшествующую суматоху, все прошло гладко, как и последующий прием, где было много смеха и шампанского. Мак куда-то скрылся вместе с группой друзей, которых давно не видел, и Карен на несколько минут осталась за столом одна.

–  Скажите, вы умеете танцевать? Карен подняла голову и увидела Мака.

–  Разве вы не нашли этих сведений в досье на меня? Или ваши шпионы не интересуются такими пустяками, как танцы?

Он взял ее за руку и повел в центр зала. Сказать, что они танцевали хорошо, было бы преуменьшением.

Стив с Кэтрин оказались рядом, и Стив искренне посоветовал Маку оставить себе навсегда «именно эту».

–  Ты же знаешь, что все женщины убегают от меня, - ответил ему Мак.

Когда Стив с Кэтрин, кружась, удалились, Карен сделала Маку выговор:

–  Почему бы вам не сказать всем правду? Ведь все напрасно винят вас в разрыве.

–  Берегитесь, миссис Лоуренс, можно подумать, что я начинаю вам нравиться.

–  Чепуха! Мне только нужно от вас…

–  Ребенка, - закончил он за нее - Вы хотите иметь от меня ребенка.

–  Только потому, что вы…

–  Что - я? Потому что я умный? Потому что я король среди мужчин?

–  Вы король шиворот-навыворот. Стоит женщине поцеловать вас, и вы превращаетесь в лягушку.

–  У нас с вами этого не случилось. Может, попробуем еще разок?

Он посмотрел на нее, и Карен показалось, что он готов поцеловать ее прямо здесь, посреди зала. Но он не стал целовать ее, и Карен не могла скрыть своего разочарования.

Поздно вечером они снова были одни в «их» комнате. Когда она вышла из ванной в своей целомудренной белой ночной рубашке, Мак стоял у окна и смотрел в ночь.

–  Ванная свободна, -

сказала она.

–  Я сейчас ухожу, - сурово произнес он.

–  Почему?
– к своему ужасу, вдруг спросила Карен и невольно закрыла рот рукой. Ее не касались его планы, - Хорошо, - согласилась она и притворно зевнула.
– Увидимся утром.

Он схватил ее за плечи.

–  Карен, это не то, что вы думаете.

–  Я вообще не имею права задумываться о ваших поступках. Вы свободный человек.

Мак стремительно прижал ее к себе и не выпускал все время, пока говорил.

–  Я должен уйти отсюда, иначе я не оставлю вас в покое. Я знаю, что не смогу сдержаться.

Он вышел, не дав ей времени ответить.

–  Пусть будет так, - обратилась Карен к закрытой двери.
– И что дальше? На следующей неделе опять работа, и вы забудете о своем маленьком романе с одной из секретарш. И это к лучшему: вам не придется опасаться, что я подам на вас в суд.

Карен легла, но заснула только после того, как выместила свою злость на толстой диванной подушке, разделявшей кровать на две половины.

Она заснула так крепко, что не слышала, как Мак вернулся и лег в постель; она не почувствовала, как он осторожно поцеловал ее в лоб, прежде чем самому начать борьбу с бессонницей.

Глава 4

Оглушительные крики разбудили Карен в рождественское утро. Уверенная, что начался пожар, она отбросила одеяло и уже хотела соскочить с кровати, но сильная рука Мака удержала ее.

–  Это дети, - пробормотал он, уткнувшись носом в подушку.

Крики все нарастали, и Карен попыталась высвободиться и встать, но Мак еще крепче держал ее и даже заставил лечь. Ночью разделявшая их диванная подушка сползла к ногам, а может быть, кто-то из них намеренно ее подвинул, и теперь Карен оказалась совсем рядом с Маком.

Рука Мака подобралась сначала к подушке Карен, а потом погрузилась в ее волосы. Он по-прежнему лежал, уткнувшись в подушку, но Карен видела его блестящие темные волосы и ощущала исходившее от его тела тепло. В комнате стоял полумрак, и шум за дверью казался теперь очень далеким.

Наконец он повернулся к ней, приблизил свое лицо к ее лицу, свои губы к ее губам и шепнул:

–  Это Рождество, детвора всегда устраивает шум на праздники.

–  Я была единственным ребенком в семье. На Рождество мы сначала завтракали, и только потом я открывала подарки.

–  Угу, - ответил Мак, целуя ее теплыми со сна губами.

С прикосновением его губ ушли куда-то одинокие годы, и опять, как прежде, рядом с ней был теплый сонный человек, который привычным жестом заключил ее в объятия. Это было вполне естественно. И потому она придвинулась к нему, вытянулась рядом, обвила его шею руками и с энтузиазмом ответила на поцелуй.