Душа Махабира

Неспящий Юрий

— Исключено, — Хазем посмотрел на Рюгу.

— Прости, лишнего сказанула.

(Сейчас.)

Толпа выродков кинулась к Рюге. Хазем, Сайф и Гамаш шагнули в бой. Не успели они нанести первые удары, как ожившая плоть рухнула, порубленная на куски. Мириады полупрозрачных нитей стали четко видны. Кровь вязкими каплями капала на дергающиеся трупы.

— Ты что творишь, Сахин? — пробубнил Катош, обращаясь к белой танцовщице.

Не дожидаясь ответа, черный камнелюд направил в девчонку

ониксовый кулак. Тут же потерял равновесие и шмякнулся мордой о мостовую. Его ноги тащили сотни нитей. Свита гладиаторов рванула к танцовщице, на что та взлетела воздух.

Катош едва успел наполнить тело духом, до того как им проломили дюжину башен. Сахин привязала себя к домам в округе, зависла над улицей, где все собрались. Маятником она продолжила раскручивать камнелюда, проламывая его телом одно здание за другим.

«Так она сдерживалась со мной?..» — подумала Рюга, вполглаза наблюдая, как черный грандир прошибает толстенную кладку башен и улетает в другую часть города.

Толпа гладиаторов-грандиров кинулась на подмогу своему ланисте.

— Не возражаю, — язвительным тоном проговорил Даудеш, — мне он никогда не нравился.

— Ты следующий! — Крикнула Сахин.

Безглазый наг лишь погрозил ей пальцем и улыбнулся оплавленными губами. После этого жеста девчонка упорхнула на собственных нитях так, будто ее потянула обваленная скала.

Фиолетовая стрела полетела в голову змеелюда, один из четырех телохранителей прикрыл его песчаным щитом. И испарился.

— Будьте с ним осторожны, он умеет перемещать то, до чего коснется его дух, — проговорил Даудеш своим подчиненным.

Сайф натянул тетиву.

— Уведи ее, — сказал он Гамашу.

Камнелюд схватил Рюгу и побежал вглубь города. Носорог последовал за ними.

Хазем сбросил тюрбан и размотал повязку. Достал рукоять из ножен.

— Я скажу, когда рубить, — сказал Сайф.

— Да, — отозвался судья.

Белая танцовщица швыряла Катоша по всей округе ломая все что только можно. Но камнелюд переносил удары без единой трещины.

Девчонка скользнула в овальное здание, похожее на купальни. Чтобы создать более прочные нити, Сахин подобралась почти в упор, закутала его в кокон и подвесила к потолку.

— Чужеземец никогда не сообщал, что ты предатель, — проговорил Камнелюд.

— Предатель тут только ты, — сказала танцовщица.

— Не отрицаю.

Черный грандир разорвал нити Сахин как ветхую паутину. Прежде чем она успела опомниться, сжал волокно путов, которые тянулись к ее запястьям и швырнул белую танцовщицу сквозь стену.

Гамаш бежал с Рюгой на руках, Багоро топал рядом. Звуки драки Сайфа и Хазема с Даудешем стихали. Обогнув главную площадь, камнелюд двинулся в восточную часть города, чтобы центральная башня была не слишком далеко.

— Все, поставь меня, — выговорила Рюга.

—

Не мели чушь, ты даже шею держать не можешь, — буркнул грандир, присел на колено.

Рюга создала внутренний скелет, покачиваясь, поднялась на ноги.

— Хватит храбриться, ты…

Гамаша прервали брызги разломанного здания, на улицу по которой он нес гона, кубарем вывалилась танцовщица. Следом за ней пушечным ядром приземлился Катош.

Рюга ехидно поглядела на камнелюда, показала большим пальцем за спину, сказала:

— Фас.

Она глянула на черного грандира, — «Не заметил нас!» — осклабившись, подумала гон. Она подорвалась, создала зеленый скелет, схватила Гамаша, который едва успел выпучить глаза и швырнула черного в брата.

Грантовый кулак влетел в ониксовую голову, которая походила на яйцо. Катош пошатнулся, упал на колено. Гамаш обрушил на брата молот, пнул лежачего ногой, несколько раз топнул по лицу.

Рюга тем временем подбежала к танцовщице, взвалила ее на спину носорога, залезла сама и задала стрекача. — «Скоро я восстановлюсь,» — подумала гонкай.

Они отдалялись десять минут, старалась уйти подальше от шума. Город хорошо сохранился. Когда гонкай добралась до края, она посмотрела вверх, увидела огромное кольцо к которому тянулась столица. На нем стройными рядами высились башни и дома, они идеально сочетались друг с другом. На миг девушка вспомнила храмы Холмов, а потом сделала пару шагов назад.

Диск, на котором они летели, был лишь малой частью столицы. Выше виднелись дюжины колец, с ровными кристаллическими наростами внизу, от которых тянулись стыковочные мосты. Зрелище походило на водные круги.

Как только столица дошла до первого кольца, оно двинулось вслед за ней. В центре над городом прозвенела сфера. Гон глянула на нее — «Их две…» — подумала она. Зеленый и черный сгустки схлестнулись в попытке соединиться, или поглотить один другого.

Парящий город заполнился едва слышным звоном.

— Что ты делаешь? — спросила Сахин, когда очнулась.

— Уношу тебя, дура, что еще, — сказала гон и слезла с носорога, стянула танцовщицу.

С ее лица слетела вуаль, под которой скрывалось веснушчатое личико с острыми чертами и слегка горбатым носом. Серые глаза налились белым духом.

— Побудь тут. — Рюга положила Сахин в узком проулке.

— Я должна драться… отец, он…

— Да, да… замолчи, — пробурчала гонкай и ушла.

Носорог фыркнул и топнул в подтверждении слов хозяйки.

Сахин попыталась встать, тут же мостовая в ее глазах полезла на небо. Девушка рухнула, слегка приложившись затылком о стену.

Через минуту носорог с гоном выбежали на широкую улицу, по которой трусцой бежала толпа камнелюдов в сторону, где дрался Гамаш.

Рюга похлопала носорога по плечу, спешилась, из-за рога-башни вылетел дракончик.